Возвышение падших

Saltwater Marina

— Нет, — отрезала Хюррем Султан. — Ничего больше не будет, как прежде.

— О чём вы, госпожа? — насторожился Ферхат-паша.

— Я развожусь с вами, — на одном дыхании произнесла Хюррем Султан, наслаждаясь растерянностью и непониманием, отразившимися на лице мужа. — Как только я получу на это разрешение повелителя, брак между нами будет расторгнут.

Ферхат-паша, не в силах подобрать слов, поражённо смотрел на жену.

— Мне нужно отправляться в Топ Капы на церемонию встречи султана. Там-то я и объявлю о своём решении.

Ухмыльнувшись,

Хюррем Султан, обойдя его, надменно покинула опочивальню, чувствуя приятное волнение и удовлетворение от того, что сделала.

Топ Капы. Султанские покои.

Томительное ожидание было словно разлито в воздухе. Женщины ждали, выстроившись в длинный пёстрый ряд, который возглавляла Хюмашах Султан, облачённая в одеяние любимого цвета — синего, а на шее её сверкал тот самый сапфировый медальон в форме птицы счастья, раскинувшей крылья на её груди. Она была обязана быть на церемонии встречи султана в Топ Капы, хотя сердце её рвалось в её дворец, где по возвращении она увидится с Феридуном-пашой.

Фатьма Султан, Гевхерхан Султан и Хюррем Султан, стоящие после неё, молчали, смотря куда-то перед собой.

Гюльрух Султан заметно нервничала, так как, наверное, была единственной женщиной, не желавшей возвращения султана из военного похода. Фатьма Султан, её тётя, твердила, что как только повелитель вернётся, она поговорит с ним о судьбе Гюльрух и о её браке, ведь возраст-то подошёл. Больше всего на свете Гюльрух Султан боялась стать женой какого-то старика, управляющего захолустным приграничным санджаком.

Стоящая после неё полноватая Селин Султан приобнимала за плечи подросшую дочь Фатьму, которая в нетерпении переминалась с ноги на ногу, желая увидеться с отцом.

Эсен Султан, замыкавшая ряд, с тёплой улыбкой поглядывала на шехзаде Мехмета, которого держала на руках. По мнению Фатьмы Султан, она излишне опекала своего сына и буквально не выпускала его из рук, но Эсен страшилась исполнения того предсказания и ничего не могла с собой поделать.

Пришёл конец ожиданию, потому как двери со скрипом распахнулись, впуская в опочивальню мужчин. Султан Орхан, облачённый в походный кожаный кафтан, выглядел весьма усталым и слегка постаревшим. В его чёрных волосах едва-едва проглядывалась серебристая седина, но в целом он мало изменился. Его сопровождали шехзаде Сулейман и шехзаде Баязид, между которыми ощущалось заметное напряжение. Позади них, замыкая шествие, был Альказ Бей. Его чёрные глаза на мгновение коснулись взволнованной Хюррем Султан, а после снова обратились в пол.

Женщины, склонив головы, украшенные различными и драгоценными диадемами, единовременно поклонились.

Эсен Султан, распрямившись на руках с шехзаде Мехметом, с лучезарной улыбкой посмотрела на султана Орхана. Войдя в опочивальню, и он первым делом взглянул на неё. Некоторое время они не отрывали друг от друга взглядов, а после, вздохнув, повелитель подошёл к Хюмашах Султан, волнительно улыбающейся.

Взяв его протянутую руку, Хюмашах Султан оставила на ней краткий почтенный поцелуй.

— С возвращением,

повелитель.

Орхан, глядя на сестру, отчего-то помрачнел, и на его лице пролегла тень. Это заметили все, и в покоях воцарилось напряжение.

— Простите, если не вовремя, но я хотела бы спросить о моём муже, Феридуне-паше, — произнесла Хюмашах Султан, которая, видимо, от волнения не заметила перемены в лице султана. — Я не получала от него писем в течение последних месяцев. Надеюсь, с ним всё в порядке?

Орхан, насупившись, не спешил с ответом, отрицательно покачал черноволосой головой и осторожно прикоснулся смуглой ладонью к растерянному лицу сестры.

Все присутствующие помрачнели, смотря на Хюмашах Султан.

— Он… жив? — надломившимся голосом спросила она.

— Будь стойкой, Хюмашах. Феридун-паша погиб в одной из последних битв. Да покоится он с миром.

Хюмашах Султан растерянно моргнула и, шумно выдохнув, приложила ладони к лицу, по которому заструились неожиданные слёзы. Хюррем Султан взглянула на неё со злорадной усмешкой, но остальные прониклись сочувствием.

Поклонившись, русоволосая султанша спешно покинула опочивальню, выглядя совершенной сбитой с толку. Султан Орхан, проводив её долгим взглядом, подошел к Фатьме Султан. Та, поцеловав его руку, вежливо улыбнулась.

— Даже столь скорбные вести не омрачат нашей радости по поводу вашего долгожданного возвращения, повелитель.

Тот промолчал, только кивнув ей, и подошёл к Гевхерхан Султан, которая оставила поцелуй на его протянутой руке.

— С возвращением, повелитель.

— Как ты, Гевхерхан? — разглядывая племянницу, спросил султан. — Как твои дети и братья, которых ты взяла на воспитание?

— Мне не на что жаловаться, как и им. Всё хорошо.

Понимающе кивнув, Орхан подошёл к надменной Хюррем Султан, которая весьма сдержанно поцеловала его руку.

— С возвращением, — молвила она, сама украдкой бросая взгляд тёмно-карих глаз на Альказа Бея.

Орхан, не заметив этого, подошёл к отчего-то мрачной Гюльрух Султан. Она, промолчав, поцеловала его руку и одарила мимолётным взглядом чёрных глаз.

— Добро пожаловать, повелитель, — тепло улыбнулась Селин Султан, целуя смуглую руку султана, подошедшего к ней. Он позволил себе лёгкую ответную улыбку.

— Как обстоят дела с гаремом?

— Всё в порядке, — осторожно ответила Селин Султан, помедлив.

Хюррем Султан, знающая об истинном положении вещей, злорадно ухмыльнулась на эти слова.

Орхан, подойдя к радостно улыбающейся дочери Фатьме Султан, чинно поцеловал её в лоб.

— Как ты подросла, моя султанша.

— Здравствуйте, повелитель, — вежливо отозвалась Фатьма Султан.

Настал черёд Эсен Султан, и, почувствовав на себе взгляд тёмно-карих глаз султана, она волнительно сглотнула. Все обратили свои взгляды к ним, наблюдая за их встречей.

Султан Орхан, нежно прикоснувшись смуглой ладонью ко всё ещё юному улыбающемуся лицу Эсен, вздохнул, будто сбросив какую-то тяжёлую ношу.