Возвышение падших
Шрифт:
— А то, что я люблю другого мужчину? — дерзко воскликнула она. — Это — весомое основание?
— Это — не основание для развода, а твой позор, — процедил Орхан, одарив племянницу таким взглядом, из-за которого она почувствовала себя оскорблённой. — Ты должна помнить о долге и чести, иначе ты позоришь не только себя, но и всю правящую династию, к которой принадлежишь. Ты должна любить только своего мужа, дарованного тебе Всевышним. Если не любить, то уважать. Обязана.
— Отчего же вы, повелитель, любите стольких женщин? Селин-хатун, Гюльхан
Вздрогнув от её слов и дерзкого тона, султан грозно нахмурился.
— С кем ты себя сравниваешь? Я — повелитель мира, падишах и твой господин. Для того я и содержу гарем с тысячью женщин. Все они принадлежат мне. А ты, являясь лишь тенью своего мужа, принадлежишь исключительно ему, даже если и являешься султаншей. И если ты ещё раз посмеешь дерзить мне или высмеивать мой гарем, то я не поскуплюсь на наказание. Возвращайся в свой дворец, Хюррем.
Тяжело взглянув на него исподлобья, Хюррем Султан поклонилась и надменно покинула опочивальню.
Вечер.
Топ Капы. Гарем.
Весёлая музыка, смех и танцы царствовали этим вечером в султанском гареме. Фатьма Султан, Эсен Султан и Гюльрух Султан втроём восседали за накрытым аппетитными яствами столом, наслаждаясь происходящим.
— Скудное празднество, — выдохнула Фатьма Султан, выглядя слегка разочарованной. — Не чувствуется веселье…
— Окончание военного похода принесло столько же радости, сколько огорчений, — отозвалась Эсен Султан, взглянув на неё.
С этажа фавориток спустилась беременная Филиз-хатун, держась за свой живот рукой. Увидев султанш, сидящих за столом, она слегка неуклюже приблизилась к ним и поклонилась.
— Султанши.
— Добрый вечер, Филиз-хатун, — слащаво улыбнулась Фатьма Султан, кивнув черноволосой головой.
— Как твоё самочувствие? — спросила Эсен Султан, бросив взгляд на большой живот наложницы.
— Мне не что жаловаться, султанша.
— Когда шехзаде Баязид намерен вернуться в Амасью?
— Насколько мне известно, шехзаде Баязид намерен отправиться в путь завтрашним утром, — ответила Филиз, взглянув на спросившую об этом Фатьму Султан.
— По прибытии в Амасью передай моё почтение Дэфне Султан, — мягко улыбнулась Эсен, ко всеобщему удивлению.
— Непременно, султанша, передам.
Филиз-хатун, видимо, не зная, о чём ещё говорить, поклонилась и отправилась прогуливаться по веселящемуся гарему. Фатьма Султан и Гюльрух изумлённо покосились на Эсен.
— Почтение? — усмехнулась Фатьма Султан. — Пристало ли? Вы в равном положении.
— Дэфне Султан старше меня на несколько десятков лет, — вежливо возразила Эсен. — Так что нет, не в равном. Я не ищу ни с кем ссор. Добрые слова мне говорить не тяжело, если это помогает мне сохранять мир с окружающими.
Фатьма Султан, улыбнувшись её словам, одобряюще кивнула. Фериде-калфа, вошедшая в гарем,
— Слушаю, султанша.
— А где Селин Султан? — спросила Эсен, которая не видела ту с самого утра.
— Насколько мне известно, она в своих покоях, — осторожно ответила Фериде-калфа. — Не думаю, что она присоединится к веселью.
— Отчего же нет?
— Повелитель лишил её должности управляющей и приказал покинуть покои Валиде Султан. Она тяжело это переживает.
Эсен Султан и Фатьма Султан напряжённо переглянулись между собой.
— Известно ли тебе, что стало причиной такого решения повелителя, калфа?
— Селин Султан не справилась со своими обязанностями, — неопределённо ответила та, и, поклонившись, ушла.
Фатьма Султан вдруг улыбнулась, смотря на напряжённую Эсен.
— Пришёл твой черёд, Эсен. Никого другого повелитель не может назначить на должность управляющей гарема.
— Не уверена, что готова принять на себя эти обязанности, — отозвалась та, задумчиво взглянув на двери покоев Валиде Султан.
— И зря. Ты готова. Аллах милостив к нам. Всё выходит так, как мы и планировали.
Дворец Гевхерхан Султан.
Горько плача, Хюррем Султан обняла за плечи сестру Гевхерхан Султан, которая мягко поглаживала её по длинным тёмно-каштановым волосам.
— И что теперь делать? — отчаянно прошептала Хюррем ей в плечо. — Я годами ждала его возвращения, чтобы попросить об этом…
— Не лей слёзы, — тепло воскликнула Гевхерхан. — Всё наладится.
Хюррем Султан, вдруг отпрянув от сестры, импульсивно вскочила с тахты. Её тёмно-карие глаза вспыхнули негодованием.
— Ничего не наладится! Видимо, суждено мне всю жизнь прожить рядом с этим недалёким стариком… Мне придётся вернуться во дворец и видеть его самодовольство, вызванное тем, что мне не удалось добиться развода.
— Ферхат-паша никогда не станет насмехаться над тобой, — осадила её Гевхерхан. — Он любит тебя.
— И слышать об этом ничего не желаю! — вскрикнула Хюррем, раздражённо сверкнув глазами.
Гевхерхан Султан, тяжело вздохнув, покачала темноволосой головой.
— Быть может, Альказ Бей остыл к тебе во время военного похода? Всё-таки прошло несколько лет… Не стоит обрывать всю свою жизнь из-за него.
Хюррем Султан промолчала, раздражённо взглянув на старшую сестру, и спешно покинула покои.
Ночь.
Топ Капы. Султанские покои.
Тепло улыбаясь, в султанскую опочивальню, погружённую во мрак наступившей ночи, степенно вошла Эсен Султан. Нежно-голубой шёлк её платья струился по стройному телу и переливался в желтоватом свечении свеч. Оглядевшись, она не увидела султана.
Выйдя на залитую призрачно-голубым лунным светом террасу, Эсен Султан вздохнула. Положив руки на перила, Орхан задумчиво вглядывался во тьму ночи. Бесшумно подойдя к нему со спины, она обхватила его руками. Орхан, почувствовав её руки на себе, улыбнулся.