Возвышение падших

Saltwater Marina

— Тогда по чему же ты тоскуешь? — тихо и печально спросил он.

— Тоскую по тому счастью, которое испытывала при осознании того, что я — султанша. По тем рассказам о матери, которые слышала от отца. Тоскую по нему самому. Отец был единственным человеком в моей жизни, который действительно любил меня. Я знала, что если что-то случится, всегда могу обратиться к нему, и он поймет, защитит, успокоит. Тоскую по братьям, которые и минуты вместе не могли провести без ссор. Они были близнецами, но такими разными… Я тоскую

по тому, что потеряла.

— Прошлое — в прошлом, — произнёс Артаферн, поднявшись из кресла и подойдя к Эдже. Проведя рукой по её лицу в успокаивающем жесте, он обнял её. — Главное то, что происходит в настоящем. А в нём тебе нужно быть сильной и ни к чему эта тоска по утерянному. У тебя есть другая семья — я, Рейна, флот, море и твой меч.

Улыбнувшись ему в шею, Эдже вздохнула, пытаясь избавиться от нахлынувшей тоски.

Топ Капы. Дворцовый сад.

Неспешно ступая по дорожкам цветущего сада, Эсен Султан держала на руках шехзаде Мехмета, который тепло прижался к её плечу и со спокойным интересом рассматривал всё, что его окружало.

Зейнар-калфа, Зафер-ага и Бирсен-хатун следовали за султаншей, направляющейся к карете, которая её ожидала у ворот. Султан Орхан уже отправился в путь в окружении своих воинов, а его семья вот-вот собиралась покинуть Топ Капы.

Когда они подошли к карете, Эсен Султан передала сына в руки Бирсен-хатун, и та забралась с ним в карету. Обернувшись на своих приближённых, султанша устало улыбнулась. Её дорожное одеяние из золотисто-бежевой парчи было закрытым, а на жарком солнце это удушало и мучило.

— Будьте бдительны, — заговорила Эсен Султан. — Я не хочу, чтобы в моё отсутствие что-то случилось. Зафер-ага, наблюдай за теми рабынями, что даровала мне Хюррем Султан. Что-то с ними не так, и я должна знать, что именно. Если что, пишите.

— В добрый путь, султанша, — с улыбкой ответила Зейнар-калфа, поклонившись. — Не беспокойтесь. Мы обо всём позаботимся.

Кивнув, Эсен Султан развернулась и, придерживая подол своего одеяния, забралась в карету. Та, заскрипев, тронулась и, отодвинув тяжёлую занавеску, молодая женщина тоскливым взглядом серо-голубых глаз провожала удаляющийся Топ Капы и его зелёные сады.

Топ Капы. Гарем.

По утру наложницы в гареме, едва проснувшись, заинтересовались двумя новыми девушками, которые даровала Хюррем Султан в султанский гарем. Те были очень красивы и сразу же привлекли к себе всеобщее внимание.

— Вы из Греции? — любопытствовала одна из наложниц, Элиф-хатун.

Ариадна-хатун и Персея-хатун сидели на тахте в окружении любопытствующих обитательниц султанского гарема. Сёстры переглянулись между собой, будто бы ведя какой-то мысленный диалог.

— Да, из Греции, — ответила Ариадна, слегка улыбнувшись.

— Эсен Султан тоже гречанка, — протянула какая-то наложница.

— Знаем, — ухмыльнулась Персея. — Но, в отличие от неё,

мы не дети бедного рыбака. Мы происходим из богатого греческого рода, росли в богатстве. В большом доме на берегу Эгейского моря. Наш отец был губернатором Карии, но пришли османы…

В продолжении фразы не было необходимости, потому как все нахмурились в мрачном понимании.

— Так мы оказались на невольничьем рынке в Стамбуле, — невозмутимо продолжила Ариадна, и воспоминания об этом будто бы нисколько не задевали её. — Нас купила Саасхан-калфа, показала Хюррем Султан, и она решила даровать нас султанскому гарему.

— Я слышала, Хюррем Султан показывала вас Эсен Султан, — сказала Элиф-хатун. — Что она сказала? Обычно на новых рабынь смотрит Зейнар-калфа. Она-то и решает, оставить их в султанском гареме или нет.

— Она испугалась, — насмешливо произнесла Ариадна, и с удовлетворением увидела, как в глазах одалисок вспыхнуло недоверие. — Как увидела нас, так помрачнела. Думаю, она намерена избавиться от нас. Ей помешало то, что пришлось уезжать с повелителем.

— Зачем ей бояться вас? — непонимающе спросила Элиф. — Она — любимая женщина нашего повелителя.

Ариадна ухмыльнулась так издевательски, что Элиф слегка потупилась.

— Если я оказалась в султанском гареме, то это ненадолго.

Одалиски поражённо переглянулись между собой, а Персея бросила на старшую сестру восхищённый взгляд. Она всегда хотела быть такой же сильной, уверенной в себе и смелой. Но, увы, Персея всегда находилась в тени своей сестры, и привыкла это безропотно принимать.

— Ты слишком самоуверенна, — ответила какая-то наложница. — Тебе не удастся затмить Эсен Султан.

В тот момент, когда Ариадна хотела что-то ответить, в гарем вошла Зейнар-калфа и, остановившись посреди ташлыка, строго оглядела наложниц.

— Довольно без дела болтаться, — заговорила она, и наложницы недовольно поднялись со своих мест и подтянулись к ней. — Сначала позавтракаете, а после на занятия. Ариадна-хатун, Персея-хатун, Элиф-хатун — идите на кухню. Повар скажет, что делать.

Персея нахмурилась и устало вздохнула, а после почувствовала, как тонкие пальцы Ариадны сжали её ладонь.

— Это ненадолго, — прошептала она, сверкнув ярко-зелёными глазами. — Будем в шелках и драгоценностях купаться, а они все будут нам прислуживать.

— Тише ты, — шикнула Персея, так как Зейнар-калфа как-то странно на них посмотрела, когда они проходили мимо неё. — Ещё услышит…

— Пусть слышит, — ухмыльнулась Ариадна, долго и тяжело посмотрев в глаза Зейнар-калфе, которая из-за этого возмущённо-растерянно приподняла брови. — Нам нечего бояться. Единственное, чего я страшусь — потерять Ирею. Я не допущу её смерти. Если ради этого требуется поставить весь султанский гарем на колени, то я это сделаю. И ты мне в этом поможешь, Персея.