Возвышение падших
Шрифт:
— Шехзаде Сулейман, как и его семья, мёртв, — повторил Зафер-ага, а после поспешил добавить: — Исключая Зеррин Султан. Она приехала в Топкапы вместе с Эсен Султан. В разных каретах.
Карахан Султан, наконец, перестала сомневаться и озарилась широкой довольной улыбкой. Взволнованная, она принялась расхаживать по опочивальне, отчего длинный подол её зелёного шёлкового одеяния мягко зашуршал.
— О, Аллах! — радостно воскликнула она. — Всё свершилось! Всё так, как я того хотела. Неужели всё получится так просто и легко?
— Моя госпожа, — осторожно произнёс
— Нет, — покачала русоволосой головой Карахан Султан, наконец, остановившись и одарив его взглядом ярко-зелёных глаз. — Не порть мой триумф. Никакого огорчения. Только не сейчас…
Поджав губы, евнух послушно промолчал, хотя весь его вид говорил о том, что он напряжён и чем-то обеспокоен.
Двери распахнулись, и в покои вошла Нурсан-хатун, держа за руку шехзаде Махмуда. Увидев мать, он подбежал к ней и обхватил руками за ноги поверх юбки её зеленого шёлкового одеяния.
— Мой любимый, — нежно улыбнулась она, и, наклонившись, расцеловала его в обе щеки. — Как прошли занятия?
— Скучно, — ответил шехзаде Махмуд, выпутавшись из кольца материнских рук.
Забравшись на ложе, он начал на нём прыгать, отчего покрывало смялось, а груда шёлковых подушек скатилась на пол. Нурсан-хатун недовольно нахмурилась, а Карахан Султан только снисходительно покачала русоволосой головой и рассмеялась, подхватив смех сына.
— Он неисправим, — отсмеявшись, нежно вздохнула султанша. — Нурсан, прогуляйся с ним во дворцовом саду. Пусть порезвится вдоволь. Я к вам немного позже присоединюсь.
Когда Нурсан-хатун увела шехзаде Махмуда, Карахан Султан посерьёзнела и, обернувшись на Зафера-агу, недовольно поджала губы.
— Ну что там у тебя? Рассказывай.
— По прибытии Эсен Султан отправилась к повелителю и, видимо, обо всём ему рассказала, так как у него случился сердечный приступ.
— Что?.. — ошеломилась султанша, и, вспыхнув огнём возмущения, подошла к евнуху, который сжался под её взглядом. — И ты молчал?
— Вы приказали не огорчать вас, и…
— Болван! — вскрикнула Карахан Султан, а после исступлённо прикрыла веки. — Он жив?
— Состояние тяжёлое. Я был у Эсен Султан, дабы всё выяснить для вас. Лекари говорят, что… повелитель при смерти. Вряд ли ему уготовано больше, чем несколько недель.
Карахан Султан от услышанного отшатнулась, словно от удара. От былого самодовольства, ощущения собственного триумфа и радости не осталось следа. Страх и гнев овладели ею, и, запустив руки в распущенные золотисто-русые волосы, она шумно выдохнула и принялась снова расхаживать по опочивальне.
— Ты хоть понимаешь, что это значит?! Если повелитель при смерти, он обязан принять решение о том, кто будет его наследником. Шехзаде Баязид имеет огромное преимущество, так как он уже взрослый мужчина с собственным наследником, имеющий опыт государственного управления. Эсен Султан вряд ли будет бездействовать и попытается убедить повелителя сделать наследником шехзаде Мехмета. А я и Махмуд… Мы останемся ни с чем! И ради чего тогда все эти смерти? Ради
— Успокойтесь, моя госпожа, — осторожно произнёс Зафер-ага. — Вам придётся всего-то ускорить выполнение вашего плана. Расправиться с шехзаде Баязидом и его семьей, а после с Эсен Султан и шехзаде Мехметом. Всё так, как вы и планировали. Ситуация всё ещё под вашим контролем.
— Под моим контролем?! Повелитель может умереть в эту же ночь, а я ничего не успела сделать! И всё напрасно… Напрасно!
Проходя мимо столика, на котором стояла ваза с фруктами, Карахан Султан ненароком задела его, и тот, покосившись, упал на бок, а фрукты рассыпались по полу. Вздрогнув, Карахан Султан вне себя от страха, возмущения и гнева опустилась на тахту и, прикрыв веки, попыталась успокоиться, пока Зафер-ага всё собирал.
Если она потеряет контроль над собой, то окончательно потеряет контроль над ситуацией. А она не может этого позволить. Она годами ждала, годами по крупицам создавала свой безжалостный и амбициозный план по обретению власти, а теперь уничтожила целую семью, не пожалев даже невинных детей. Всё это не может быть напрасным. И не будет.
Дворец санджак-бея в Амасье. Покои Дэфне Султан.
— Филиз, — мягко произнесла Дэфне Султан, и, приобняв сидящую рядом с ней на тахте невестку, ободряюще ей улыбнулась. — Будь мудрее.
— Я не знаю, что мне делать или думать, — сокрушённо призналась та, будто не слыша её слов. — Никого не было, кроме меня. Никогда. Только я. А теперь… Он ведёт себя так, будто ничего не произошло!
Дэфне Султан не сдержала усталого вздоха, и, отстранившись, посмотрела на Эсму Султан, что прошла мимо них в сторону террасы, делая вид, что ничего не слышит.
— Она мусульманство приняла и новое имя с его подачи, — продолжала сокрушаться Филиз Султан, и, всхлипнув, с мольбой посмотрела на Дэфне Султан. — Умоляю, сделайте что-нибудь!
— Что я могу? — отрицательно покачала светловолосой головой та. — Мой лев пожелал сделать её своей фавориткой, посвятить в нашу веру и дать новое имя. Ты должна это принять. Смириться. Таковы правила гарема.
— Не могу.
— Будь мудрее, — настойчиво повторила Дэфне Султан. — Все женщины, являющиеся фаворитками либо шехзаде, либо повелителя, через это проходят. И я через это прошла. Было больно, но со временем я смирилась. Не может быть, чтобы мужчина всю жизнь интересовался одной женщиной, сколько бы её не любил. Тем более, когда есть сотни рабынь в его гареме, с нетерпением ожидающих его внимания.
— Эмине, — снова не слыша её, произнесла Филиз Султан с горечью. — Так он её назвал.
— Филиз, успокойся, — неожиданно строго отозвалась Дэфне Султан. — Не желаю больше слушать этого. Тебя называют главной наложницей, женой моего сына. И ни Эмине-хатун, ни кто-либо ещё не смогут отнять у тебя этого, как и твоих детей. Ими, кстати, и занимайся, а о подобных глупостях забудь.
Филиз Султан хотела было возразить, но в опочивальню вошла Миршэ-калфа с письмом в руках. Поклонившись, она подошла ближе и протянула его Дэфне Султан.