Возвышение падших
Шрифт:
— Повелитель прислал мне письмо из столицы, сообщая, что намерен отправиться в поход ближе к сентябрю, — вздохнув, перевёл тему Осман. — Пока что начинаются подготовки.
— Он возьмет тебя в поход? — взволновалась госпожа, отложив книгу в сторону. — Осман, не приведи Аллах с тобой что-то случится!
Тепло улыбнувшись, Осман привлёк жену к себе и та обхватила его руками за шею, не желая отпускать.
— Твои молитвы будут рядом со мной, Севен, а, значит, со мной ничего не случится.
Топ Капы. Дворцовый
Шествуя по дорожкам среди цветущих деревьев и розовых кустов, Шах Султан и Хюррем Султан, вызвавшаяся сопровождать её, степенно подошли к высокому и статному молодому мужчине, который, заметив их, склонил голову и опустил глаза в землю.
Хюррем растерянно моргнула, осознав, что заблуждалась насчёт внешнего вида Альказа Бея. Он обладал весьма выдающейся внешностью. Лицо его было однозначно привлекательным, на котором горели жгучие чёрные глаза. Ими он мимолётно обвёл Султанш. Они задержались на царственной Хюррем Султан, которая от осознания этого подавила самодовольную улыбку.
— Султанши, — заговорил Альказ Бей и Хюррем неосознанно затрепетала от приятного тембра его голоса. — Для меня честь предстать пред вами.
— Здравствуй, Альказ Бей, — вежливо отозвалась Шах Султан.
Хюррем Султан, снова поймав на себе взгляд жгучих чёрных глаз, отвернулась в сторону, дабы скрыть свою ответную заинтересованность.
Знание того, что её сестра Айше влюблена в этого мужчину, покинуло её разум, едва она увидела Альказа. Будучи женой престарелого и, главное, нелюбимого мужчины, Хюррем неосознанно желала обрести любовь, нравиться мужчинам и испытывать хоть какие-нибудь сердечные переживания. Без них жизнь казалась ей пустой и скучной.
Влюблённостям её, разумеется, не имеющим никакого серьёзного продолжения, не было счёта. И сейчас она внутренне, согласно своим чувствам, поняла, что ею завладела новая. Легкомысленно и опасно? Да, но Хюррем принимала себя такой, какой являлась.
— Тебя, наверно, волнует вопрос, в чем причина нашей встречи? — тем временем заговорила Шах Султан. — Я бы хотела поговорить о своей дочери, Айше Султан.
Альказ настороженно нахмурился, не понимая, какое отношение он может иметь к ней.
— Простите, госпожа. Я имел неосторожность чем-то обидеть Айше Султан?
Шах надменно ухмыляется, одарив его колючим взором.
— Ты имел неосторожность вызвать в ней чувства к себе.
Черноволосый мужчина мгновенно помрачнел, а после распрямил широкие плечи, тем самым показывая, что ему нечего таить и бояться.
— Что вы, госпожа? Я ни словом, ни делом не…
— Но, тем не менее, Айше Султан влюблена в тебя и сильно страдает из-за этого, — жёстко прервала его Шах Султан.
Хюррем нахмурилась, подмечая, что Альказ недоумевает искренне. Он не знал о чувствах Айше и, очевидно, не испытывает к той ответной симпатии. Это отчего-то грело её душу.
— Чего вы хотите от меня, госпожа?
—
— Я никогда не смел даже думать об этом, — вежливо, но твёрдо ответил Альказ, теперь уже смотря прямо в глаза женщине.
Шах Султан тяжело вздыхает, напряженно переглянувшись с дочерью Хюррем.
— Значит, нет. Что же… Я тебя услышала. Идём, Хюррем.
Развернувшись, Шах Султан степенно двинулась прочь по цветущему саду, но Хюррем Султан, надменно и в то же время вызывающе взглянув на Альказа, медленно подошла к нему.
Его чёрные глаза коснулись её лица и не без любования задержались на нём, а после, вспомнив о правилах, Альказ Бей опустил их.
— Учти, что если Айше продолжит страдать из-за тебя, то я не останусь такой же снисходительной, как моя Валиде. Мой муж — великий визирь этого государства. Знай, что одно мое слово способно решить твою судьбу, а, быть может, лишить жизни.
Ухмыльнувшись над выражением лица мужчины, позволившего себе лёгкую ухмылку, Хюррем Султан развернулась и направилась в след уходящей матери.
Альказ Бей не сдержал улыбки, смотря на степенно уходящую красивую Султаншу и чувствуя некоторое смятение чувств после встречи с ней.
Где-то в Мраморном море.
С течением дней мучительная морская болезнь, наконец, отступила. Уже несколько дней Эдже не лежала в бессилии в каюте корабля, а выходила на палубу, погрязшую в суматохе.
С постоянной качкой она с трудом свыклась, но осознание того, что на пяти кораблях, кроме неё и Рейны, нет ни одной женищны, пугало её.
Благо, Деметрий не отходил от Эдже ни на шаг и, если прежде она боялась его, то сейчас свыклась с его постоянным незримым присутствием и даже была благодарна за это.
В этот день небо было затянуто густыми тёмно-серыми тучами и раскаты грома глухо доносились откуда-то издалека. «Близится шторм» — так сказал Деметрий. Это привело Эдже в состояние мрачного ужаса, ведь она всё ещё боялась морской стихии. Здесь некуда бежать — кругом нескончаемое море.
Рейна, казалось, вовсе не была этим обеспокоена. «Это лишь каприз местной погоды» — ответила она, ухмыляясь.
Стоя у левого борта на влажной палубе качающегося корабля, Эдже задумчиво наблюдала за тем, как темнеет небо и морские волны ему в след, становясь пугающе чёрными. С каждым часом они всё сильнее раскачивали корабль, набирая силу. Ветер завывал всё сильнее и по приказу Рейны паруса подняли.
От мрачного созерцания приближающегося шторма Эдже отвлёк какой-то шум за спиной. Обернувшись, она увидела, как два воина волокли избитого и обессиленного этим третьего воина к подножию высокого кресла командующего, вырезанного из дерева и обитого чёрной кожей. Или, командующей. Рейна жёстко и надменно наблюдала за тем, как избитого воина сажают перед ней на колени, восседая в нём.