ВПЛАМ: Шрамы, что превратились в морщины
Шрифт:
[Вигир: …]
Там лежал грациозно вышитый, переливающийся ребристым светом красный кожаный поясной ремень.
[Вигир: …]
Он достался Вигиру от отца – графа Фаля. Каждое утро мальчишка поглядывал на ремень, и весь его день заряжался необычайной бодростью и животрепещущей радостью вперемешку с гордостью.
[Вигир: …]
Драгоценный сундук закрылся. Мальчишка схватил зелёное
[Вигир: …]
Хотя, вернее будет сказать: «из детского дома».
***
[Вигир: Цветы!.. Цветы!.. Покупайте цветочки, самые красивые и благоухающие!]
Мальчик отчаянно размахивал наполненной цветами корзиной, расхаживая меж домиков только недавно проснувшегося Рибла. Где-то во дворе работали мужики, настукивая колуном по берёзовым пенькам; где-то на скамеечках (подпираемых совсем уж не поддающимися пеньками) сидели девушки и старушки, что-то плетя и бубня себе под нос; где-то носилась свора детишек с тряпичным воздушным змеем салатового цвета, а кое-где даже, лениво мурлыча, слонялись пушистые кошки. Последние, впрочем, как покупатели не представляли для Вигира никакого интереса.
[Вигир: Покупайте цветочки!]
[Парень: Погоди, мальчуган… Вот, вот эти… Как его…]
К нему неожиданно приблизился какой-то молодой рыжий юноша с веснушками и небольшими усиками.
[Вигир: Гвоздики.]
[Парень: Да-да – гвоздики… Дай мне парочку.]
[Вигир: Парочку?.. Вы поминаете кого?]
[Парень: В смысле?]
[Вигир: Ну так, 2 или 4 цветка только мёртвым на могилу носят.]
[Парень: А, правда?!.. Ёптишь… Не, не – мне живому…]
[Вигир: Де-е-евушке что ли?]
Мальчик настолько ехидно протянул это слово, что парень аж весь покраснел и начал беспокойно озираться по сторонам.
[Парень: Так! Давай без подробностей тут! Чё ты – разорался тут на всю улицу…]
[Вигир: Хахаха! А вы смешной.]
[Парень: Почём три будет:]
[Вигир: Три монеты и получится.]
[Парень: Хм, дёшево… На… А теперь… Агась… Всё, я побежал.]
[Вигир: Передайте ей привет!]
[Парень: Да хватит орать!]
Вигир схватился за живот и посмеялся вслед убегающему раскрасневшемуся незнакомцу.
[Вигир: Хаха… Ха… …]
Со
[Вигир: …]
Это были дети. Тоже детдомовские. Они стояли у одного из домов и гребли деревянными лопатами целую кучу навоза, закидывая всё в небольшой амбарчик.
Это была избушка деда Фони – он был уже слишком старым, так что ему приходилось помогать (не за бесплатно, конечно).
[Вигир: …]
Мальчишки были все в поту и грязи. Они так и прогрызали своими взглядами дырку в Вигире – таком весёлом, чистом и ухоженном.
[Вигир: Хм…]
Но он лишь качнул головой в сторону, хмыкнул и пошёл дальше.
[Вигир: …]
На него почему-то часто так смотрели другие детдомовцы. Из-за своего дара он продавал цветы, причём ходил один, так как они не были настолько уж востребованы в Рибле. Остальные же детишки занимались преимущественно грязной работой: чистили сапоги, что-то таскали, разгребали, пололи, окучивали, чинили.
[Вигир: Наверно, они просто завидуют, что мой папа псилактик.]
Вигир довольно задрал подбородок.
Его отец был знатных кровей и владел особыми магическими способностями. Впрочем, сам мальчик его никогда не видел. Папа оставил ему лишь фамилию Фаль, лиловый цвет волос, магические способности и дорогой ремень. Как передавали Вигиру, отец обещал забрать мальчика сразу после того, как он победит какого-то очень злого мага.
Мальчик очень любил похвастаться этим перед своими сверстниками: в конце концов, у него всегда были доказательства в виде цветов, растущих прямо у него в руках.
[Вигир: …]
Про мать Вигир вообще ничего не слышал: впрочем, ему хватало отца, чтобы с головой погружаться в яркие детские фантазии, как высокий, широкоплечий мужчина с длинной роскошной гривой лилового цвета сражает толпы злобных и непременно ужасно сильных врагов. К тому же, вокруг него не то чтобы много детей имели матерей, так что ему и параллели проводить не приходилось.
[Вигир: Они только и делают, что завидуют… Хотя оно и понятно: у них же нет такого папы. Их отцы пьяницы и плохие люди, поэтому они и здесь… Им никогда не понять меня.]
Мальчишка снова задрал голову и уверенно сомкнул веки. Он сам не понимал, почему для него таким большим удовольствием было принижать своих сверстников, но чувство превосходства и осознание своей избранности и ценности делали его только радостней.
[Вигир: Они наоборот должны говорить мне спасибо за то, что я приношу им денег… Ха – и правду говорят, что благодарность присуща только благородным.]