ВПЛАМ: Шрамы, что превратились в морщины
Шрифт:
Преступник – это человек настолько слабый, что он даже не может выжить в тех правилах, в которых он родился. Он мечется и скрывается, он исподтишка нарушает законы, при этом мнимо веря, что он становится сильнее или умнее тех, кто им подчиняется.
Преступник – самое жалкое, всеми брошенное и совершенно отчуждённое создание, глупая зверушка, вырвавшаяся из своего леса и что-то вынюхивающая среди камней.
[Ияков: …]
И они всегда такими и были: Ияков разбивал их бошки и выламывал им позвонки, видя
Но не сегодня.
[Ияков: …]
Из-за того, что они собрались вместе, из-за того, что они придумали себе законы, из-за того, что они придумали себе кланы и вожаков… Они решили, что они сильные… Что ни сильнее кого-либо… Такое отродье…
[Ияков: …]
Голова всё так же болела – надо было в кои-то веки опохмелиться. Да и рёбра тоже ныли.
[Ияков: …]
Теперь Ияков хотя бы примерно понимал, где здесь был выход: всё-таки он видел, куда пошла толпа бандитов.
[Ияков: …]
Юноше надо было сходить поесть, попить, переодеться, опохмелиться, немного отлежаться, рассказать Вигиру Фалю о своей находке и уже тогда, подробно продумав план, вернуться обратно, дабы выяснить, где была Луза.
[Ияков: …]
Однако ему было плевать на себя. Ему было плевать на Вигира. Ему было плевать на Лузу.
[Ияков: …]
Сейчас им движила только дикая, набухающая от прикипающей крови ярость и гнев.
[Ияков: …]
На что-что, а вот на силу ему было не плевать.
[Ияков: …]
Именно поэтому он развернулся и пошёл в ту сторону, куда скрылся Зинга.
***
[Вигир: …]
Лилововолосый юноша сидел в саду под шелест прохладного ветерка.
[Вигир: …]
Нет, здесь не было живописно, и ничего не навеивало ни меланхолии, ни какой-то безмятежности.
[Вигир: …]
Это был просто отвратительный сад. Он стоял на задворках того крошечного дворца, где должен был сидеть граф Пейрута, Кеерфаген.
Тем не менее, его не было – он уехал на чаепитие к какой-то мадам Кучюрс.
[Вигир: …]
Вигир Фаль хотел сказать ему, что он отказался от дела с Линчем и собирается уезжать, но теперь ему не оставалось ничего другого кроме как просто сидеть здесь.
[Вигир: Эх…]
Все кусты и клумбы были крайне безвкусными и совершенно потрёпанными, будто их топтали чуть ли не каждый день. Розы цвели прямо у крыжовника, а тюльпаны прятались бутонами в рыхлой, будто забродившей зеленью почве.
Повсюду торчали воткнутые в траву резные железные стержни, которые должны были подпирать ползучие стебли цветов, но вместо этого просто собирали пыль и ржавчину, в то время как растения позорно купались разноцветными рожицами в грязи.
[Вигир: …]
Юноша восседал на небольшой жёлтой скамеечке – совершенно
Даже он, весь расфуфыренный и одновременно растрёпанный, выглядел нелепо.
[Вигир: …]
Вдали уже виднелся закат. Малиновато-алый. Прямо как костюм Вигира.
[Вигир: Хх…]
Юноша тяжело вздохнул и взглянул себе под ноги.
Щёлкнул пальцами в перчатке, и лавочка обросла прелестными маленькими цветочками белого, синего и жёлтого цвета.
[Вигир: …]
Вигир тяжело насупил брови и жалостливо уставился на выращенные им же бутоны.
[Вигир: …]
Снова щёлкнул пальцами, и цветы завяли, осыпавшись к изогнутым ножкам.
[Вигир: …]
Хотелось поплакать.
[Вигир: …]
Но джентльмены не плакали.
[Вигир: …]
Но псилактики не плакали.
[Вигир: Ххх… Может… Может это всё было зря… Эта задумка с Ияковом…]
Голос Вигира Фаля звучал тихо, очень сипло, что было необычно для его образа.
[Вигир: …Мне показалось, что он такой же, как я… Но нет… Он другой…]
Лиловые усики слегка дрожали.
[Вигир: Или нет… Он-то такой… Может это я… Может это я изменился?..]
Вдали послышался звон колокольчика.
Прямо, как тогда…
[Вигир: …]
День, когда…
Вигир Фаль
Мальчик продёр заспанные глаза маленькими кулачками и распростёрся в коротком, но очень широком зевке.
[Вигир: Уааа…]
Лиловые волосы, как всегда взлохматились за время сна и чуть ли не прилипли к его, как всегда, бледному лобику.
[Вигир: Уааа…]
Мальчишка, невольно захлопнув веки, протянул руку в сторону, и, немного побившись ладошкой об деревянную полку, наконец нащупал деревянный гребешок.
[Вигир: …]
Вигир вылез из-под одеяла и, свесив босые ножки, начал причёсывать свои длинноватые кудри.
[Вигир: …]
Он натянул на свою майку дешёвенькую детскую голубую рубашонку из какой-то очень тонкой шерсти и продел ноги в просевшие синие штаны с затянутыми на плечах лямками.
[Вигир: …]
Мальчишка чуть ли не подкрался к небольшому драгоценному сундучку (на самом деле, это был обычный деревянный ящик с обветшавшим дном, но «сундук» звучало гораздо роскошней и загадочней) и, оглядевшись по сторонам, распахнул его.