Врачеватель. Олигархическая сказка
Шрифт:
Она протянула ему свой мобильник.
– Пашенька, только ты не долго, ладно? А то у меня там денежек совсем не осталось.
– У тебя «Билайн»?
– Нет, «МТС».
– Тем лучше, – сказал Пал Палыч, набрав номер справки, где приятный женский голос-автомат ему незамедлительно ответил: «Баланс вашего лицевого счета равен 87$, 74 C».
– Слышала? Баланс вашего лицевого счета равен 87$, 74 C, – в точности сымитировал автомат Пал Палыч. – Ай-ай-ай-ай, Эльвира Тарасовна! Двадцать пять часов в сутки с голубого экрана вы без устали втюхиваете нашему замученному народу священные идеи феминизма, сея вместе
Он набрал номер, и, в отличие от прошлого раза, ждать долго ему не пришлось. Трубку сняли практически сразу.
– «Интер-Континенталь холдинг», слушаю вас, – Нина Сергеевна сидела в массивном секретарском кресле в своей излюбленной позе, закинув ноги на стол, и, естественно, дымила сигаретой на всю приемную.
– Нинон, родной мой, здорово! Это я, – послышалось на другом конце.
– О, проснулся, сокол ты наш ясный, – на удивление спокойно ответила Нина Сергеевна.
– Нинуля, радость моя, если бы ты знала, как я по тебе соскучился.
– А вот я по тебе не очень.
– Почему?
– А с чего мне по тебе, дураку, скучать, если я только вчера целую ночь проторчала в твоей палате. Даже побрила твою протокольную рожу лезвием «Жиллетт-Сириус». Но я, тем не менее, несказанно рада твоему пробуждению, хотя бы потому, что теперь с этим идиотизмом покончено. Тут особо ретивые решили организовать «клуб подобострастия» к телу спящего олигарха, состоящий в основном из сентиментальных слезливых дур. Установили какой-то маразматический график…
– Нинон, да я в курсе, – давясь от смеха, ответила трубка.
– Между прочим, зря смеешься. У меня зуб на тебя вырос.
– За что?
– За вранье. Про факс из Баторинска помнишь?
В трубке трусливо промолчали.
– Ну то-то же.
– Искуплю, родная, кровью. Не сердись.
– Кровью не надо. Уже достаточно. Лучше текилой.
– Текилой? Превосходно! Давай сегодня же и искуплю.
– Не обещаю. Посмотрим, как фишка ляжет. Ладно, чего звонишь? Хочешь узнать, как дела?
– Да, было бы неплохо. Заодно.
– Хорошо, слушай. Когда тебя все-таки шлепнули, как я и предупреждала, железная леди, конечно, порыдала для приличия, а после думаю: «Чего ревешь, дура, если срочно дела надо делать?» В общем, все, что было нужно, я до начавшейся потом суматохи вывезла в неизвестном направлении, а уж затем, извини, Пашенька, твой кабинет неожиданно загорелся. Да так сильно! Как это могло произойти, ума не приложу! Правда, сейчас, слава Богу, общими, так сказать, усилиями ремонт почти закончен, так что к моменту счастливого возвращения главного героя этой трагикомедии все должно быть готово. Одним словом, приезжай, родимый. Потанцуем.
– Нина Сергеевна, будьте моим «мужем», – услышала она в трубке благодарные нотки.
– Иди ты в жопу, юморист. А, впрочем, я и так с тобою всю свою жизнь выступаю в этой роли.
– Нинон, ты гений! А как тебе моя история? – на том конце явно не скучали.
– Мне? Ничего,
– Если я еще президент компании, – прозвучало в ответ, – разрешаю использовать водометы. Под мою личную ответственность.
– Хорошо, подгоним, – улыбнулась Нина Сергеевна. – На самом деле, наглость и напор, с которым действуют хранители веры, просто запредельные… О! Пашка, чуть не забыла! Хочешь анекдот из жизни нашего заведения? На следующий день после твоего грациозного падения мордой в снег наш гениальный еврей Эмиль Моисеевич Свирский позвонил куда надо и сообщил, – она придала своим словам ярко выраженный, в нашем понимании, еврейский акцент, – что в его офисе на него же и готовится покушение, чтобы-таки изъять важные бумаги. Как в воду глядел! Два тупоголовых барана из твоего Совета директоров, Лисин и Морозкин, – помнишь таких? – вероятно, ностальгируя по началу девяностых, без посредников, наняли каких-то отморозков, которые прямиком завалились к Эмилю в контору. Ну, естественно, там, на месте, их и повязали. Те, конечно, долго не раздумывали и с чистой совестью своих заказчиков выложили на блюдечке. Теперь эти два австралопитека под подпиской о невыезде. Ведется следствие. А где ж их лепший кореш, господин Чижиков, спросите вы меня? А он по-прежнему на Вануату. Решил в своей бухте Радости пересидеть сезон штормов. Ведь еще совсем молодой, а уже такой умный.
– Да какой он молодой?! – возмутились на том конце, заливаясь гомерическим хохотом. – Он, засранец, на три года старше меня.
– Вот как? Ну хорошо. Значит, это я так, к слову. Для забавы, чтобы товарищу майору, беспрестанно висящему у нас на проводе – а это, согласись, лучше, чем конкуренты, – стало немного веселей. Они очень любят шутки про юмор.
Скорее всего, случайно, но в обеих трубках что-то щелкнуло.
– О, кажется, мы ему надоели, – отметила Нина Сергеевна.
– Скажи, Нинон, – тон Остроголова стал несколько серьезнее, – как поживает мой начальник службы безопасности?
– Боюсь тебя расстроить, но он никак не поживает. Через полторы недели был обнаружен на квартире своей первой жены в городе Самаре. Причина смерти – сердечная недостаточность. Вот уж никогда не думала, что Митрофаныч был у нас таким заядлым сердечником.
– Нина, а что с пакетом?
– Потом, Паша. Об остальном при встрече. За бутылочкой текилы. Ты лучше поезжай быстрей к Сереже. Я с ним общалась два часа назад.
– А где он сейчас?
– После Ларисы поедет на Котельническую и будет там до вечера. Я так понимаю, насчет своей жены ты тоже уже в курсе.
– Да, я знаю.
– И вот еще. К тебе тут каждый день ходит какой-то врач из семнадцатой больницы. Уверяет, что ты его знаешь и ему обязательно нужно лично с тобою встретиться. Паша, – он уловил в голосе своего секретаря романтические нотки, – если он еще раз заявится, клянусь, у нас начнутся отношения. Хочу тебе сказать, весьма импозантный «мундзчина».
– Ладно, радость моя, спасибо за все и до скорого. Люблю тебя! А доктору, если есть телефон, прямо сейчас дозвонись и скажи, что я обязательно с ним встречусь.