Враги друг друга не предают

Титова Светлана

Перед глазами возникли заплаканные, измученные глаза детей, их измученные, дрожащие тела.

Как там бедная Тайша? Не вляпались ли опять в историю Фишка и маленькая Мартина?

Словно прочитав мои мысли, женщина усмехнулась. Меня так же разглядывали, изучая каждую деталь глазами неожиданно темными на бледно-фарфоровом лице.

— В порядке твоя девочка. Спит пока. Давай знакомиться, раз уж сама заявилась, — произнесла женщина без тени раздражения. — Я жрица храма богини справедливости Астреи. Отвечу сразу на твой вопрос, храм, вернее портал в обитель богов был возведен

по приказу демиургов — строителей миров. Считай сама сколько ему от сотворения мира.

— А вы…

— А я надзираю за порядком на Галатусе.

Что-то не очень радеете, судя по тому, что тут твориться.

— Монтий, работу сделал — можешь быть свободен, — разрешила удалиться жестом истинной аристократки, одарив меня непонятным взглядом. — Идем, у тебя ко мне вопросы, а у меня к тебе…

Пожав плечами, еще раз поблагодарила деда за спасение, погладила Русика по спутанной шерсти и двинулась по утоптанной дорожке, возникающей в снежной целине, под ногами плавно движущейся к храму жрицы.

Подойдя к целиковой стене на растоянии вытянутой руки, разглядела неоднородность цвет и структуры материала. В глубине полупрозрачного вещества, бегали сотни голубоватых огоньков, похожих на электрические импульсы. Заметив, что я притормозила и разглядываю внутреннее содержание храмовой стены, жрица пояснила:

— Это магия. Она течет непрерывно.

— Магия, — эхом повторила за женщиной, словно забывшись. — Если вы позволяете себе магичить, почему она под запретом на Галатусе?

Мне вспомнилась незавидная судьба лейлы, жестоко убитой наемницей за то, что магия ведьмы, запертая внутри тела, обернулась против нее и превратила Суриль в жестокое чудовище.

Жрица высвободила руку и легко провела по гладкой, словно пару дней назад установленной здесь поверхности. Повинуясь ее движению, часть поверхности начала истончаться и таять, образуя проход.

— Идем, Лекса. Или все же Александра? — проигнорировав мой вопрос, позвала за собой жрица, вступив в светлое пустое помещение, напомнившее мне чистый холл городской больницы.

— Лекса, — немного резко ответила, занервничав от того, что женщина застала меня врасплох вопросом. — Мне так привычнее. А вас как величать?

— Величать?! Уволь от сомнительного удовольствия, — хмыкнула жрица, распахивая плащ, вступив на слабо засветившийся под ногами пол светлыми сапожками, украшенными серебром носами и голенищами.

Надо же, модница! И жрицам ничто человеческое не чуждо.

По стройному телу при каждом шаге струилось белое шелковое платье с газовыми, расшитыми рукавами, подпоясанное широким серебристым кушаком, длинные концы которого спускались до вышивки подола.

Я изумленно разглядывала настоящий шелк, которого и близко не было на Галатусе даже у богатых ярлов и их жен.

— Удивлена, — догадалась жрица, так и не назвавшая имени, приглашая жестом войти следом.

От нового прикосновения ладони к стене изнутри, на гладкой поверхности появилась темная сенсорная панель управления с несколькими рядами разноцветных кружочков.

Ну, предсказуемо, в общем-то. Технологическая начинка соответствует внешнему дизайну. Наверняка

и активация по отпечатку пальца.

— По моему отпечатку, — подтвердила мою догадку жрица, прочитав мысли.

— Вы мои мысли читаете? — поинтересовалась, пристраиваясь рядом с панелью и с интересом разглядывая, как голубые искорки начали хоровод вокруг моих подошв.

— Могу прочитать, но зачем? — она покосилась в мою сторону, насмешливо растянув губы. — У тебя на лице все написано. Очень выразительная мимика.

Бег голубоватых малюток все ускорялся, и я запаниковала:

— Чего это они? Как-то ваша магия на меня не адекватно реагирует.

— Нормально реагирует, — отозвалась жрица, набирая одной ей известный код из разноцветных кружков. — Считывает информацию о тебе и заносит в базу данных.

— Это обязательно?

— А ты как думаешь? Врата в обитель богов — это посерьезнее любого режимного объекта на Земле.

Я недоуменно глянула на жрицу, продолжавшую меня удивлять, когда пол под ногами дрогнул, и мы со скоростью гоночного автомобиля рванули вверх.

Глава 50

Глава 50

— Куда мы? — только и смогла прошептать побелевшими губами, глядя как за мутноватой стеной мгновенно исчезает темное пятно, бывшее ящером и его погонщиком, не рискуя притронуться к ее поверхности. Других ориентиров не было, все та же мутная серая пелена из тумана и вечного, сыпавшегося на голову снега.

— Поболтаем, — равнодушно откликнулась скучным голосом жрица, разглядывая ногти. Видя мой страх, сделала испуганные глаза и проговорила низким голосом:- Не бойся, больно не будет… если только совсем чуть.

Жрица явно издевалась, но я и не думала обижаться. И едва открыла рот поблагодарить за великодушие и выразить желание вернуться, как лифт резко остановился. Меня кинуло на стену, хорошо приложив носом. В переносице отчетливо хрустнуло. Со стоном сползла на колени.

— Лекса, ты жива? — женщина немилосердно пихнула меня в бок. — Подъем, такси прибыло.

Отлепив многострадальную тушку от пола, ощупала пострадавший нос и вывалилась следом за беловолосой шутницей в просторный зал. Ожидаемо белый, в тон любимому оттенку хозяйки, он поражал размерами. Правильный овал размером с половину стадиона. Противоположный конец едва угадывался, благодаря время от времени проступающему ярко-голубому рисунку магических токов, вспыхивающих в толще стен. Ровно посредине угадывалось возвышение — неровный овал, высотой не более метра, испещренный серебристыми письменами. Жрица, сделав приглашающий жест, направилась прямо к нему. В пустом помещении цокот ее каблучков был слышен особенно отчетливо, напомнив мне неторопливую поступь приближающихся очень крупных неприятностей. Чуя подвох, я замялась, боясь вступить на зеркальный пол зала, похожий на белый мрамор. После всех злоключений, стерильный и пустой зал странного храма если не пугал, то настораживал. Вспомнив последний сон про чудовищного Владыку Светлых Эльфов Шанела, его фанатичную жажду попасть сюда, ради которой он залил кровью людей эту землю, меня взяло любопытство.