Время холода
Шрифт:
Так, еще осталось немного времени, нужно поработать с пряжкой — отшлифовать, немного полирнуть... Ладно, красить полосу буду завтра с утра, когда света побольше. Пока высохнет, займусь другим делом...
Часы я положил рядом с собой, на столе, чтобы переодеться к нужному времени. Так что Клер не смогла застать меня врасплох, неожиданно войдя в комнату.
– Ты уже переоделся?
– Да, вот только...
– Никогда не любил галстуки, и они отвечали мне полной взаимностью, не желая ни нормально завязываться, ни ровно укладываться под воротником.
– Подожди, сейчас...
Клер подошла ко мне и несколькими
– Все, пойдем. Линкс уже внизу.
Точно, гостья неторопливо прохаживалась по коридору, осваиваясь в платье. Нет, и когда она успела приобрести такую походку? Прямо-таки аристократка, готовящаяся к приему во дворце...
– Ну как я тебе?
– спросила она, довольная произведенным впечатлением.
– Нет слов... Только один вопрос.
– Задавай.
– Тяжело ходить на каблуках, после мокасин?
– Нелегко. Но я стараюсь...
Кстати, подводить брови и красить губы ей не потребовалось, несмотря на то, что лицо не было аристократически бледным. Разве что... Сейчас оно выглядит не таким загорелым, как раньше.
Да, совсем забыл... Брать оружие, или нет? Наверное, вооружусь. Если будут вопросы — покажу удостоверение агента охранной конторы, отстанут. Сопровождаю двух миссис, имею право...
Мои костюмы обладали весьма ценной особенностью — под ними не заметна скрытая кобура с револьвером. Кинжал занял свое обычное место, в ножнах на левой руке. Конечно, есть еще и вариант с подвеской на шее, но для театра это не очень подходит. Вдруг кто-нибудь заметит, испугается еще... Испорчу театралу все удовольствие от спектакля, ха-ха!
В театр мы поехали в автомобиле. Не то, чтобы дамы очень сильно опасались за сохранность своих нарядов — просто так престижнее. Клер сказала, что в театре может встретить многих знакомых, поэтому обязана производить соответствующее впечатление. Линкс решила изобразить дальнюю родственницу, большего сейчас и не требуется. Все равно вести долгие светские беседы не планируем. Приехали, посмотрели спектакль, уехали...
Нужно сказать, что наше прибытие к подъезду местного рассадника искусств не осталось незамеченным. Конечно же, водитель открыл дверь, я вышел сам и помог выйти дамам, затем с ними под руки проследовал через длинный холл к проходу. (Елки-палки, не могли вход в ложи сделать поближе!.. Чувствовал себя подобно слону на цирковой арене, честное слово!..) Конечно же, дамы привлекали к себе внимание, как огонь маяка в ночном небе. Дамы ревниво оценивали наряды, а мужчины провожали взглядами, причем часто завистливыми. Клер несколько раз поздоровалась, но светских бесед вести не стала. В конце концов мы добрались к нужной двери, которую предупредительно распахнул служитель.
– Чувствовал себя, почти как под обстрелом, - признался я, вытирая платком вспотевший лоб.
– Ничего, привыкнешь, - утешила меня Клер.
– Линкс, а ты как?..
– Бывало и похуже... Но редко.
– Слишком много народа?
– Да. И эти каменные стены... Для меня не лучшее место.
– Ничего, когда начнется спектакль, ты все забудешь. Где сядешь?
– Вот здесь, с краю. Крис, садись в середину!
– Как скажете, дамы...
Я немного передвинул
Чувство опасности молчало, поэтому можно было просто сидеть и наслаждаться игрой актеров на сцене. Мои спутницы тоже увлеклись происходящим на сцене, как обычно говорят в таких случаях — их захватило действие.
Внезапно, незадолго до антракта, я почувствовал странное жжение на лице, как будто... Не знаю, с чем сравнить это ощущение. Как будто к лицу прикоснулись несколько горячих нитей, что ли... Краем глаза взглянув в сторону, где сидела Клер, я заметил у нее на лице несколько искорок, которые, впрочем, тут же погасли. Одновременно исчезло и странное жжение. Чуть повернув голову, я увидел Линкс, которая почему-то смотрела не на сцену, а в сторону той ложи, что оставалась пустой перед началом спектакля. Оп-па... А там сидят зрители!..
Да, два человека — мужчина примерно моего возраста и молодая женщина... Лет двадцати, наверное. Мужчина смотрел в нашу сторону, и я почему-то решил, что они о чем-то переговариваются с Линкс. Как? Не знаю...Так что, получается, что он — не человек?.. Вот это да...
Но, судя по спокойной реакции Линкс, нам ничто не угрожало, потому что буквально через несколько секунд она повернулась в сторону сцены и не отвлекалась до самого антракта.
Клер вышла попудрить носик, а я решил спросить, что это такое было?
– А, ты о господине из вон той ложи?.. Ну, скажем так — это мой давний знакомый.
– Он — тоже?..
– Да. Но не беспокойся, тебе ничто не угрожает. Ты под моей защитой.
– И поэтому я почувствовал у себя на лице что-то вроде жжения, когда он смотрел на меня? И у Клер заметил «искорки»...
– Это одно из свойств рисунка, который... В общем, теперь ты знаешь, как определить, что на тебя смотрит... Один из... Ну ты понял, да?
– А Клер это чувствует?
– Если и чувствует, то не придает значения. Ей пока не нужно знать обо всем. Особенно сейчас... Еще рано.
– Почему «одно из свойств»? Их что, много?
– Еще ты поймешь, когда на тебя смотрит человек, встретиться с которым предназначено судьбой.
– Как?
– Ты увидишь узор, повторяющий твой собственный. Или близкий к этому...
– А зачем это?
– На всякий случай. Но это вовсе не означает, что все, у кого ты заметишь узоры, будут тебя любить...
– Линкс печально улыбнулась.
– Иногда и наоборот.
– Ну, и как я буду их различать?
– Со временем научишься, по разнице в ощущениях.