Время жить. Книга девятая: Созидатели
Шрифт:
С каждым моим словом Таркин все больше мрачнел.
– Вот задали вы задачку!
– в сердцах произнес он.
– Хорошо, приберитесь тут!... А мы с вами, - он внимательно, изучающе, посмотрел на меня, - немедленно возвращаемся в отель!
На шестой этаж отеля, который полностью занимала Териа со свитой, меня пропустили без звука. А вот дальше начинались сложности. Никаких конкретных зацепок у меня не было, сплошные "поди туда, не знаю, куда, принеси то, не знаю, что".
Наскоро проведенная проверка местного персонала показала, что у покойной Тизелии, скорее всего, не было других сообщников-менталистов кроме
Более пристальный взгляд, тем не менее, позволил выявить двух подозрительных личностей. Первым оказался один из охранников, который так отчаянно пытался что-то скрыть, что это желание было у него буквально на лбу написано. Как выяснилось в ходе экспресс-допроса, он увлекался азартными играми и недавно проиграл крупную сумму денег. Парень клялся и божился, что кредиторы не шантажируют его, не требуют какой-либо информации и не толкают на противоправные действия, и я ему верил. Но он, без сомнения, был слабым звеном.
Кроме того, мое внимание привлекла своим эмоциональным раздраем молоденькая девушка, личная камеристка Терии. Как оказалось, перед сном она получила незаслуженный разнос, очень расстроилась и не нашла ничего лучшего, кроме как выплакаться в жилетку какой-то женщине из персонала отеля. Это, конечно, было серьезным нарушением придворной этики, но ее, пожурив, простили.
Но это было, к сожалению, все. Время давно перевалило за полночь, а у меня по-прежнему не имелось ни единого следочка. Между тем извиниться и уйти я не мог. Интуиция буквально кричала мне о том, что дело по-прежнему не чисто.
В отчаянии я предложил, чтобы Териа и Эргемар покинули свою опочивальню - она почему-то вызывала у меня наибольшее беспокойство - и отправились досыпать остаток ночи в другой номер.
Как ни странно, меня послушали, а я остался в роскошном "императорском" люксе, мучительно пытаясь понять, что здесь может оказаться источником опасности.
Между делом мне захотелось пить. У изголовья кровати Терии стояла на тумбочке забытая чашка с целебным отваром, полная почти до краев и наверняка нетронутая. Но от нее так пахло сеном, что я не решился даже пробовать. Машинально я вылил декокт в унитаз и спустил воду, а сам взял из гостиничного холодильника бутылочку с какой-то солоноватой минералкой. Она мне здорово помогла, а уняв жажду, я почему-то немного успокоился.
Никаких злоумышленников до утра так и не появилось, но на рассвете у меня возникло устойчивое ощущение, что опасность окончательно миновала. То ли мы своей суетой напугали возможных преступников и заставили их отказаться от теракта, то ли помогло переселение Терии и Эргемара в другой номер, то ли что-то еще. Во всяком случае, меня вежливо поблагодарили, а немного позевывавшая Териа любезно пригласила меня навестить ее еще раз после возвращения с Тэкэрэо.
О смерти Тизелии мне никто, кстати, даже слова плохого не сказал. Такое впечатление, что эта неисправимая интриганка, имевшая даже кое-какие права на престол, всех здесь достала. Мне же было жаль, что погибла красивая
Тем не менее, на душе было до невозможности мерзко. На моем личном кладбище прибавилась еще одна свежая могилка. Причем если раньше я убивал в бою, то леди Тизелию лишил жизни, можно сказать, по неосторожности. Я мог сто раз убеждать себя в том, что она вполне заслужила свою участь, но это покушение с попыткой подсыпать яд в бокал прямо во время многолюдного приема казалось таким идиотским, что кара за него выглядела совершенно несоизмеримой. Наверное, если бы я знал, что она серьезно угрожала жизни Терии, мне было бы намного легче. А так мне было сильно не по себе. Мой страшноватый дар слишком легко превращался в проклятие.
Возможно, мне смогла бы помочь Анка, которой наверняка приходилось попадать во всякие жизненные ситуации, но ночь, которую мы могли бы провести вместе, закончилась, а наутро нам надо было снова играть наши роли.
Анка перевоплотилась в Айку Веренис, филлинскую помощницу имперского управителя Буонна, а ко мне намертво прилип Метеор, которому, по-моему, было просто страшно смотреть в глаза своим бывшим боевым товарищам. Кстати, он так и остался для меня Метеором из-за неблагозвучия собственного имени. Оно начиналось на "Ху" и совершенно не означало "Художественный фильм". По той же причине я вежливо, но непреклонно пресек его попытку называть меня Кон ("con" по-английски - "жулик"). В конце концов мы остановились на Костиа с ударением на "и" - точно так же звал меня Реэрн.
Кстати, насчет Реэрна.
– Метеор, я слышал у вас был некий конфликт с командующим. Вы ему случайно ничего не закладывали в голову?
Кээнцу явно не хотелось отвечать, но сейчас он был явно не в том состоянии, чтобы от меня что-то скрыть.
– Было дело, - смущенно признался он.
– Ничего серьезного я ему не сделал, да и не мог - защита у него хорошая, но усилил степень недоверия к чужакам. Вы уж простите, но тогда для меня было важно создать как можно более конфликтные отношения между вами, землянами, и Империей.
– Понятно, - хмыкнул я.
– Значит, перед отлетом мне надо будет навестить командующего.
Для снятия порчи, так сказать. Интересно, засчитают ли мне это как подвиг?!...
* * *
"Я только выполняю свои обязанности, - убеждал себя Реэрн.
– Это исключительно деловой разговор!..."
Пока что так оно действительно и было.
– ...Да, господин командующий, - Симаат была официальна и корректна.
– Я поняла ваше предложение и с радостью принимаю его. Мой долг - служить Империи и Императору!
– Отлично, - нейтральным голосом одобрил Реэрн.
– Тогда, может, вы все-таки расскажете, в чем заключалось ваше задание на Филлине?
– Отчего бы и не рассказать?!
– с неожиданной покладистостью согласилась Симаат.
– Все равно, это уже не имеет значения. Я должна была войти в доверие к землянам, когда они, если можно так выразиться, помогли бы филитам избавиться от имперского владычества.
– То есть, вы должны были стать их агентом?!
– спросил Реэрн с поразившей его самого неприязнью.