Всадники Одина Цена человечности

Соколова Соня

– Ярушка... Ярушка, моя подруженька, – сбившимся голосом прошептала она. – Ты... Ты...

А та вдруг улыбнулась светло-светло, погладила по щеке ее робко и сказала:

– Нет... Живая я... Жду я тебя... Танушка моя ненаглядная, когда придешь ты за мной да вызволишь из плена...

Внезапно все вокруг почернело. И Ярушка, и тятенька, и люди, и костер... Все почернело. И ветер сильный завыл. И пронеслись по небу Всадники Морозные, и все рассыпалось и унеслось жирными хлопьями

пепла...

Тана распахнула глаза, вскочила и бросилась к приоткрытому окну. На улице занимался рассвет. Звезды уже почти все погасли, и луны не видно... Мир просыпался...

Уснуть больше она не сумела, как ни пыталась. Ворочалась с боку на бок, вскакивала, бродила по горнице. Опять ложилась. Но стоило ей смежить веки, как сковывал ее холод могильный, до костей пробирал. Рык Слейпнира, страшный визг доспехов и туманный взгляд Всадника. Все точно бы взаправду застило пеплом. Страшно это. Жутко.

Поднялась она разбитая и уставшая. Будто пахала всю ночь без устали. Иль хворь перенесла лихорадную. При виде еды ее чуть не стошнило, так и унес служка еду утреннюю нетронутой. Из головы ни в какую не шел лик Ярушкин. Она сказала, что ждет. И будет ждать. Не вещий ли сон явился Тане? Может, не зря она надеется на скорую встречу с подругой?.. Поговорить хотелось с кем-нибудь. Поделиться наболевшим, что терзало душу и совесть. Но с кем? Друзей у Таны здесь не водилось, да и языка она не знала. Из их маленькой «дружины» она общалась только с мужем, но тот и так развлекал ее постоянно. Негоже на него еще и боль свою выплескивать. У Яна свои заботы: брат окончательно от рук отбился, дракона искать надобно, чтоб домой попасть. Тана видела, как тяжко ему, хоть он старался не показывать. Она скучала по Почтенному Велиге, как ни чудно это было. Но Почтенный нынче Когеном стал, не до нее ему сейчас, да и далеко он...

Тана промаялась до полудня, потом она сдалась и пошла к Яну. Может, ей удастся уболтать мужа на прогулку? Она б и сама пошла, но боялась потеряться или угодить в лапы к работорговцам. Золотая монетка Визиря, конечно, значила много, но что до нее разбойникам? Нажиться лишь бы! Выбросят кругляш, а Тану заберут. Она, конечно, не сомневалась в том, что при случае сумеет накостылять обидчикам, да и с мечом она уже управлялась сносно. Но если их будет… пятеро? Или больше? Тана не была столь самонадеянна, знала, что не выстоит.

Ян мало куда выходил, разве что во двор по утрам, тренироваться. Так что идея с прогулкой казалась ей правильной: нельзя в четырех стенах сидеть столько времени. Тронуться можно.

– Ян, сходим в город? – решила не тянуть она.

Тот, сидевший у окна и что-то читавший, удивленно на нее воззрился.

– Зачем?

– Ну… – она принялась теребить край своей длинной рубахи. – Просто. Не могу больше сидеть тут. Душно мне. Пойдем. Пожалуйста!

Ян пожал плечами, отложил книгу и поднялся с кресла.

– Пойдем. Но ненадолго.

***

У Яна не было никакого желания идти в город. Велкам, Диадема… Все кругом вызывало в нем отвращение и злобу. Особенно после разговора с местным «божком». Ян понимал, в какой заднице они с братом оказались. Он и раньше догадывался, что дело нечисто: северяне, говорящие на стандарте практически без акцента; йольфы, поразительно напоминавшие асов; данбажи, ракоты, продвинутая

техника… Кто-то умышленно поддерживал местных жителей в отсталом состоянии, не давая развиваться. Зачем? Чтобы править отсталой цивилизацией в роли богов?.. Скорее всего. Но только ли в этом дело? Неужели асы решили потешить самолюбие таким примитивным образом? Ян сомневался. Да и знакомство рыжего «карлика» с Мьегаррэ о чем-то да говорило.

Как теперь действовать, он не представлял. Слушаться аса и играть по его правилам не хотелось. Похоже, их с братом опять собирались попользовать втемную. Не для того они сбегали, чтобы оказаться на побегушках у члена очередного преступного синдиката. Хотелось поговорить с Йоргом. Рассказать обо всем, что он узнал. Но ас ясно дал понять: если Ян ослушается – будут последствия. А подвергать жизнь Йорга опасности…

Они с Таной не стали утруждать слуг и брать для прогулки краба, решив пройтись пешком. И зря. Каменные плиты дороги, казалось, плавились под яростными лучами солнца. Узкие улицы, невысокие дома, грязно-белые тенты и толпы, толпы народа. Ян так и не понял, где они свернули, что оказались в подобном месте. Топографическим кретинизмом он не страдал, однако сколько ни пытался выбраться из людской реки на более свободное пространство, у него ничего не выходило. Тана будто клещами вцепилась в его руку. Она шла молча и, кажется, уже жалела, что предложила выбраться в город.

Яну тоже вся эта ситуация не нравилась: он поймал за руку смуглого пацана лет семнадцати, одетого в какую-то замызганную хламиду, подразумевавшую традиционную мужскую хинтару[3], вероятно. Парень затравленно поднял на него глаза, стараясь натянуть тряпку чуть ли не до бровей.

– Эй, юнец, скажи, как отсюда выйти к дворцу?

Юноша уставился на него изумленно и непонимающе, даже не пытаясь вырвать руку.

«Идиот!» – мысленно хлопнул себя по лбу Ян. Он совсем забыл включить синтезатор речи. Ян судорожно потянулся к уху, усиленно изображая, как оно у него зачесалось. Наконец, он нащупал кнопку-активатор и постарался наладить режим на ощупь.

– Как выбраться, говорю, пацан?

– Э-э-э, мистер... ты... Извини, о светлоликий мистер, я могу проводить до стражи, тебя выведут.

Ага, значит, синтезатор включился.

– Нет. Видишь этот знак? – Он ткнул пальцем в ошейник. – Ты обязан нас отсюда вывести.

Парень обреченно вздохнул и молча повел их сквозь разноцветную душную толпу, в основном состоявшую из мужчин. Так же, как и этот пацан, одетых в старое латаное-перелатаное шмотье.

Шли они недолго. Провожатый пару раз свернул, и они оказались на широкой белой улице, где ошивались граждане побогаче. Ян потянулся к мешочку, пришитому на поясе. Вытащил из него цмок, так назывались здешние деньги, обернулся к пацану, чтобы поблагодарить... Но его уже и след простыл.

Кругом было шумно. Улица оказалась вовсе не улицей, а небольшим каменным сквером с фонтаном посередине, вокруг которого росло несколько мелколистных деревьев в кадках. Кругом развешены белые тенты из выделанных шкур и какой-то плотной ткани. Орали торговцы фруктами и всякой мелочью. Галдела и смеялась ребятня. Тут он обратил внимание на лицо Таны. Сосредоточенное и серьезное.

– Что-то случилось? – как можно участливей поинтересовался он.

– А?

– Случилось, спрашиваю, что-то?