Всадники Одина Цена человечности
Шрифт:
– Случилось? Ты о чем? Я тебе обо всем рассказал...
– У меня несколько другая информация, тварь! Что ты сделал с Йоргом?! Из-за чего он меня ненавидит?
– Ненавидит?
Играет, выродок!
– Я пытал заговорщицу. Она сказала, что моего брата похитили за дело. Что он причинил им некое зло. И именно поэтому его хотели отправить к праотцам. Отвечай, во что ты его впутал, пока меня не было?!
Лохаль в мгновение ока оказался рядом с ним. Ян почувствовал холодные когтистые пальцы, сжимающие его горло. Ноги оторвались от пола. Ну уж нет! Он ему не какой-то беспомощный йольф. Ян выгнулся, напрягая мышцы живота и шеи, и с силой толкнул аса ногами в грудь. Тот устоял, чуть пошатнувшись, но руку разжал. Потоки воздуха хлынули в легкие. Ян оказался на полу, закашлялся, схватившись за грудь. Но он быстро взял себя в руки. Подобрал
– Убери оружие... – Яна обдало теплым воздухом. – Тебе надо взять себя в руки.
Ас был абсолютно спокоен, будто не его кровь сейчас капала на ковер. Будто не его сейчас пытались убить.
Ян продолжал стоять, не двигаясь.
– Убери меч добровольно. Не жди, пока я рассержусь.
Он все-таки отвел меч. Идти в лобовую против аса бессмысленно.
– Вот и хорошо, – прожурчал Лохаль, поднимаясь. – Ну и посмотри, что ты наделал. – Он продемонстрировал ему травмированную ладонь, рана уже чуть подсохла и начала затягиваться. Гемоцианин делал свое дело. – А если бы я решил сопротивляться?.. Пострадала бы не моя кожа, а твоя шея.
Ян не ответил.
– Неужели ты думаешь, что я стал бы впутывать в это дело твоего брата? Он программист, и его умения мне еще понадобятся. Что же касается слов той женщины... Ян, включи мозги, пожалуйста. Я знаю – ты умеешь. Тебе не приходило в голову, что вас с Йоргом попросту перепутали? Ты навел много шороху в их гнездах.
«Идиот. Какой же я идиот!..»
– Вижу, до тебя, наконец, доходит. А что касается ненависти – тут я тебе не помощник. В последний раз я говорил с ним в тот день, когда самолично нацепил на вас ошейники.
Трижды идиот!
– Налей мне, – хрипло попросил Ян.
Ас хмыкнул, но просьбу выполнил.
– Льда предложить не смогу. Извини. Издержки низкого уровня развития цивилизации, знаешь ли... Но я над этим работаю.
Ян выхватил бокал и залпом осушил содержимое. Закашлялся.
– Ты поосторожней, – почти заботливо погладил его по плечу ас. Ян предпочел не думать о том, что сожми тот пальцы покрепче, ему грозил бы сложный закрытый перелом. – Помнишь, я обещал рассказать тебе историю? – вопросом на вопрос ответил Лохаль.
Ян кивнул.
– У меня тоже был брат, – невпопад начал ас. – Даже три...
На мгновение он замер, будто подбирая слова.
– И? Как это относится к моему вопросу? – не понял Ян.
– Не торопись. Я хочу, чтобы ты знал подробности. И понимал мои мотивы.
– Хорошо, я тебя слушаю.
– Ты наверняка знаешь, какое положение в Единении занимают метисы. То, что я – метис норда и альва, ты, наверное, понял из моего имени...
Ян кивнул, не зная, что ответить. Основы социального строя у разных рас он, разумеется, изучал. Но какое это может иметь отношение к делу, пока не совсем понимал.
– Нас взяла на воспитание очень хорошая пара нордов. Нам ни в чем не отказывали. Мы все учились в престижной школе. У нас было хорошее детство. Но только детство. Знаешь, чем грозит импритинг метисам? Психиатрические клиники, ударные дозы диосцина... Ты должен понимать. У нас отнято право на нормальную жизнь. После второй линьки за нами стали наблюдать социальные службы. Мы постоянно должны были отчитываться о своем состоянии. И не дай Древо кто-то из нас станет нодом. Мы старались все время поддерживать друг друга. Это никому не казалось странным. Ты знаешь, как у нас относятся к кровным братьям. В целом, мы жили неплохо. Тогда еще в полной мере действовали Нормы Толерантности, уравнивающие в правах все подвиды и метисов. Ни у кого не поворачивался язык назвать нас гибридами в открытую. Никаких косых взглядов, слухов или притеснения. Только внимательное наблюдение социальных служб и запрет на участие в политической жизни. Торин, один из моих братьев, ушел во флот. Он грезил
Они уселись на небольшой диванчик, стоявший у окна. На взгляд Яна, чересчур близко друг к другу. Но ему не хотелось прерывать аса, вызывать его гнев, не сейчас. Пусть доскажет… свою историю.
– Да. Торин стремительно пошел вверх по карьерной лестнице и очень быстро достиг потолка.
– В смысле?
Ас скривился:
– Не заставляй меня думать, что я в тебе ошибся.
– Видимо, тебя неверно информировали. Я не умею читать мыслей.
Лохаль тяжко вздохнул, будто ему сейчас придется объяснять азбучные истины.
– Занимать посты в высшем командовании могут только ноды.
– В армии тоже? – Ян удивленно поднял брови.
Ас кивнул.
– Я думал – требование иметь супруга распространяется только на политиков.
– Не только, как видишь... Торин командовал небольшой эскадрильей, выше путь ему был заказан. Он имел тучи рекомендаций и самый лучший психопрофиль. Но никто из командования не рискнул вступать в конфронтацию с Парламентом. Торину светило навечно остаться командиром среднего звена. Его это не устраивало. И он пошел к тем, кому плевать на его происхождение...
– Преступники?
– Да. – Ас прикрыл глаза. – Небольшой преступный синдикат. Сборище отребья со всего космоса, не чета организации вашей кошечки. Но зато все члены относительно равны, а Торин получил шанс доказать свою значимость, не имея на руках Свидетельства сплетения. И возможность выбирать, становиться нодом или нет. Синдикату не было дела до пустых яиц.
Торин звал нас с собой. Мы отказались, не желая пачкаться. В то время мы еще верили в науку, государственные генетические программы. Центральный Институт по Вопросам Репродукции тогда вел плотные исследования по устранению последствий гибридизации, однако все безуспешно. Никаких положительных подвижек не наблюдалось, метисы так и оставались бесплодными. Во всяком случае, так утверждали представители Парламента. Я сам работал в том институте и участвовал в исследованиях. Но со временем власти посчитали их нерентабельными и начали урезать финансирование. Одейн и Варрик, другие мои братья, довольно успешно занимались предпринимательством, пока не грянул гром. Парламент не только уменьшил финансирование Института, но и начал вводить законы, не позволявшие метисам создавать крупные компании и заниматься бизнесом в сфере производства и реализации детских товаров. Представители Собрания утверждали, что это мера временная и ни в коем случае не направлена на нарушение Норм Толерантности. Что это лишь попытка уберечь детей от нежелательного скрещивания в будущем. Предотвратить появление несчастных бесплодных метисов. И как только Институт преодолеет природный блок, ограничения снимут. Больше всего мне запомнилась фраза, сказанная одним из Лордов-канцлеров, дескать средств на исследования пока нет, Единение погрязло в финансовом кризисе, многие научные исследования замораживаются, «Но вы держитесь, со временем все наладится...». И с каждым десятилетием становилось только хуже. Со временем ограничения коснулись мелкого и среднего бизнеса. А многие исследования Института пришлось закрыть по указке сверху. Мою группу расформировали, и меня, возглавлявшего до этого исследования, назначили рядовым сотрудником в отдел фармацевтики. Диосцин, вот, чем мне пришлось заниматься. Перерабатывать сырье, закупаемое у швампов, чтобы мои чистокровные сородичи могли гнобить таких, как мы. – Лицо его скривила горькая ухмылка. – Торин же успешно делал «карьеру» в синдикате, дослужившись до правой руки босса. И на очередной семейной встрече вновь позвал нас с собой. Мы согласились. Так закончился наш путь на Мунка. И мы, распрощавшись с попечителями, покинули родную планету, чтобы никогда на нее не вернуться.
Лохаль замолчал, отпил из стакана.
– Шло время, мы усердно работали, преумножая свой капитал и влияние в преступной среде. Босс души не чаяла в Торине. Она трепетно относилась к его образованию, видя в нем смену. Ты знаешь, лафирты живут недолго, даже по сравнению с вами. Когда пришло время, и ей поставили уже ожидаемый диагноз, она оформила завещание на моего брата. Вся власть после смерти Бунтур перешла к нему. Торин сумел поставить себя так, что никто из членов синдиката не стал возражать. Все видели в нем лидера. Все шли за ним.