Все лестницы ведут вниз

Чернышев Олег

***

В маленьком и столь непримечательная городке, что и название не вспомнить, в единственной его школе, в кабинете № 27 в левом ряду третьей парты вновь раздались голоса, на продолжительное время до того умолкшие.

— Обиделся что-ли? Анька теперь девчонка не интересная? — как шутливо, изображая дружелюбие, но прищурив глаза, сказала она.

Федоров, не теряя лица, бросил на соседку будто безразличный, но явно обиженный взгляд, который тут же отвел.

— Вот шуточку обыграем одну, и можно будет пойти ко мне. Ты как? Или уже не жмет? — ехидничала она.

— О-о! Все

же надулся? А я то думала… Приготовила там уже… у себя. Зря, получается, романтику наводила.

— Ты про условия говорила? — повернулся Федоров к Ане.

— Ага, шуточка одна. Думаю, в понедельник обыграем и ко мне пойдем. Твоя вся буду, — недобро сверкая глазками шепотом посмеивалась Аня.

— У меня тоже условия, — сказал Федоров и с тем же суровым видом отвернулся от Ани.

«Вот же урод», — первым делом подумала Аня. С некоторое время она хотела сама сообразить, что же Федоров ей выдвинет, но думать долго не пришлось — и без того все ясно. Остается стиснуть зубы и выслушать соглашаясь. «Скоро и этот утрется».

— Ну, — толкнула в локоть. — Говори давай.

Лицо Федорова переменилось — на нем открыто проявился взгляд победителя в битве, при которой он одолел Аньку. Теперь Иван убедился, что это он ей нужен и даже необходим, и вовсе не так, как она ему. Так Федоров и знал! Эта мысль только подбадривала и придавала уверенность.

Прилежный ученик покровительственно склонился над Аней и сказал:

— Если ты хочешь стать моей девушкой, — начал он, — то тебе надо измениться. Детство закончилось, а ты до сих пор не наиграешься. Пора браться за ум, но с этим я тебе помогу. Воскресенская! Ты слушает меня?

— Ага, — промямлила Аня, не поднимая головы.

— Может поднимешь голову?

— Не-а, — ответила она, до бела сжимая кулак под столом.

— Совсем как ребенок, — высокомерно сказал Федоров. — И одеваться начни приличнее. С Ершовой пример возьми, — помолчал. — Но это все легко поправимо. А если серьезно, то тебе надо начать слушаться меня. Если я сказал тебе сидеть до конца уроков, — стучал он ребром руки по парте, — то сиди до конца. Если сказал…

— Воскресенская! — окликнула преподаватель со своего места за столом. — Не отвлекай Федорова!

Позади раздался смешок.

На минуту замолчав, Иван продолжил мстить, наклонившись над тихо бурлящей в гневе Аней. Правая нога ее нервно подпрыгивала, а сжатая в кулаке рука тряслась от напряжения; зубы сцепились, а губы хищнически оттопырившись разомкнулись. Чтобы стерпеть унижение, Аня прищурила глаза — так и сидела. С ней еще никогда так не разговаривали, «а он будет последний из тех». Но Федоров не унимал высокомерный тон.

— Короче, — быстро проговорил он, — сегодня остаешься до конца уроков, а после ждешь меня в сквере. Поняла?

— Нет, — кинула на него свой хмурый взгляд напряженного лица.

— Как это? — удивился он.

— Я тебе уже сказала, — не сдерживалась Аня. — Совсем не догоняешь? Шуточку, говорю, провернем! В понедельник. А потом вспорхнем розовыми голубками на крылышках твоих бре… — ее передернуло в плечах. — Теперь то понял? — напористо спросила она.

— Ладно, — с пару секунд промолчав сказал Федоров. — Уступлю, ты же вроде девушка…

— Merci, —

не сводя искрящихся глаз, проскрежетала Аня.

— И… — собрался отыграться за явный провал. — И перестань ты хмуриться. Раздражаешь очень, Воскресенская, — вытянул он ее фамилию. — И что ты там вообще пишешь постоянно? — почувствовав волю потянулся к тетрадке Ани.

— Руки! — угрожающе, пламенем вспылила Аня. Федоров, тугой на намеки, взгляд и тон прекрасно понял и до конца урока не произнес ни звука. Левая рука Ани, что была под партой, до звонка не расцеплялась в пальцах, с болью удерживая побледневший кулак.

2

Среди «шакалок» стало неизменным правилом до уроков заходить в кафе напротив школы, а порой наведываться туда и на переменах. Зимой они покупали горячий кофе или чай. Как стало теплеть, перешли на нечто освежающее, типа безалкогольного мохито или что-то вроде того. Купив, шли в школу, заходили в класс, убирали сумки, присаживались за первую парту левого ряда, ставили около себя купленные одноразовые стаканчики с напиткам и принимались за самое важное — листать фотографии моделей на телефоне. Начинались обсуждения, иногда не без эмоциональных выкриков и аханий. Машка вообще любила тянуть слова и ахать погромче, чтобы привлекать к себе внимание. Когда Танька замечала это за подругой, то частенько сама начинала повторять чуть ли не копируя мельчайшие жесты и интонацию.

Заметив «шакалок» в дверях класса, Аня незамедлительно схватилась за телефон и набрала Ленке. Та, услышав от Ани напутственные слова, которых она до самого последнего надеялась избежать, только тяжело вздохнула, но отказать уже не могла.

— Сейчас! Сейчас давай, — торопила Аня. — Только не тупи. Выходи уже, — и бросила трубку.

Подойдя к своей парте, Аня толкнула кулаком Федорова в плечо, да так, что он, пошатнувшись с недоумением посмотрел на хамоватую соседку. Пока он взглядом спрашивал Воскресенскую, что ей от него нужно, она села за свой стул и сказала:

— Ты женишься на мне? — решила поиграть немного. Настроение Ани поднялось до небес; она улыбалась обнажив свои маленькие зубки.

— Что? — спросил он, растерявшись. — Ну да, наверное… — пришлось соврать ему.

— Ну тогда иди, рыцарь мой, добивайся сердца своей дамы, — чуть не воскликнула Аня, взяв руку Федорова и вложив в его ладонь две марки.

— Это что?

Проигнорировав вопрос, она кратко рассказала, как «рыцарю» предстоит добиться ее руки. Сказала, что скарабея, пожалуй, надо бросить Таньке.

— Нет-нет, лучше Машке кинь, а розу Таньке.

Федорова это очень смутило. Он уже подумывал отказаться, потому как все это слишком подозрительно, но Аня, не растерявшись, опередила бросая подкормку:

— Сегодня после уроков пойдем ко мне, — а после вскочила с места, не ожидая реакции соседа. Аня уже знала, что он никуда не денется.

По коридору она шла быстро, широко выкидывая ноги; спустилась по лестнице на первый этаж, потом вдоль него, а в конце свернув, вышла на школьный двор и направилась к воротам — к местной курилке. Не торопясь достала сигарету, подкурила и стала ждать, пуская медленно сливающиеся с неподвижными воздухом кубы серого дыма. День обещает быть жарким.