Все мы злодеи

Фуди Аманда

Ярость вскипела в Гэвине. Он сосредоточился на магическом камне на среднем пальце левой руки.

Пасть Дьявола приклеила бы язык Османда Уолша ко дну его рта, делая всю речь невероятно болезненной в течение дня. Это было бы неплохо для человека, который был так беспечно жесток со своими словами, даже если Османд наверняка проклял бы его в ответ.

И все же Гэвин заставил себя разжать кулак. Он не мог сделать этого здесь, не на свадьбе своей сестры. Победа в турнире была бы его собственной

местью.

— Конечно, я понимаю, — сказал Гэвин так вежливо, как только мог, и затем потопал прочь. Он пытался отгородиться от всего этого, от всех людей, от всего шума. Это был единственный способ, который он мог придумать, чтобы оставаться спокойным.

Вот почему, когда началась драка, Гэвину потребовалось несколько секунд, чтобы понять, что ее начал его младший брат.

Краем глаза он заметил предательское белое мерцание заклинания и повернулся как раз вовремя, чтобы увидеть, как Фергус бросился на темноволосого кузена Пейна на замшелых ступенях банкетного зала, на виду у всех, магия забыта в пользу хороших, старомодных кулаков.

— Возьми свои слова обратно! — крикнул Фергус, хватая мальчика за лацканы костюма.

— Твоя сестра не Пейн, — сказал другой мальчик, его голос сочился презрением. — И никогда не станет!

Фергус с бессловесным воем набросился на кузена Пейна, и они повалились на обочину, размытое пятно наполовину произнесенных заклинаний и мельничных кулаков, рассекающих толпу. Охотники на заклинания наблюдали за всем этим с жалким восторгом, улюлюкая и крича, как будто это был вид спорта для зрителей. Вспыхнуло несколько камер.

Гэвин знал, что когда всё будет сказано и сделано, Илвернат обвинит Гривов — так же, как они обвиняли их в присутствии внешнего мира. Он уже видел, как пойдет история: драка на свадьбе, еще один стыд, еще один позор.

Если только он не изменит концовку.

Гэвин посмотрел на большое золотое кольцо с печаткой на среднем пальце, украшенное безвкусным кристаллом, который светился белым от обычной магии. Весь гнев последних нескольких минут пронесся через него, когда он произнес заклинание внутри него.

Это было простое удержание третьего класса на месте, общая версия более модного стоп-кадра, но оно выполнило свою работу. Оба мальчика замерли от шеи вниз, и струйки белой магии замерцали вокруг них, приостанавливая их в покое.

— Эй! — рявкнул Фергус.

Его светлая кожа, такая же, как у Гэвина, покраснела, а под глазом расцвел синяк.

— Это ты сделал?

— Нет! — Кузен Пейна впился в него взглядом. — Я думал, Гривы едва ли могут даже использовать магию.

Гэвин встал между ними и пристально посмотрел на мальчика Пейна. — Ты думал ошибался.

Заклинание потребовало реальных усилий — ни один из мальчиков не хотел, чтобы его сдерживали, — но оно того стоило из-за неохотного уважения, которое мерцало в их глазах. Узел в груди Гэвина ослабел, когда Роланд Пейн взял Каллисту за руку и пробормотал

что-то, от чего ее плечи расслабились.

Вокруг них все участники свадьбы, казалось, испустили коллективный вздох облегчения, в то время как охотники казались разочарованными. Гэвин бросил на них презрительный взгляд. Большинство из них выглядели как типичные туристы, но среди них была одна женщина, которая выделялась. На ней был темно-синий брючный костюм, ее черные волосы были собраны в низкий пучок, и она наблюдала за ним. В ее взгляде не было злобы, это было похоже на оценку. Гэвин отвернулся, чувствуя себя странно незащищенным.

Он уже собирался разморозить обоих мальчиков, уверенный, что их драка закончилась, когда член семьи Торберн поспешил к драке — в Илвернате не было вечеринки, на которую Торберны не были приглашены. Она была высокой и мускулистой, с бледно-розовой, веснушчатой кожей и каштановыми волосами, заплетенными в длинную косу, спускающуюся по спине. Бриони Торберн: на год старше его в крупнейшей государственной средней школе Илверната. Она была капитаном половины их спортивных команд и старалась быть всеобщим другом; как и у остальных членов ее семьи, ее репутация была настолько чистой, что в ней можно было увидеть свое отражение. Торберны еще не назвали своего чемпиона, но она была явным фаворитом.

— Какие-то проблемы? — спросила она, ее голос был слащавым и самоуверенным.

Это была еще одна семейная черта. Торберны любили совать свои головы туда, где им не место.

Гэвин покачал головой, глядя на дорогие кольца с заклинаниями, украшающие ее руки. — У меня все под контролем.

— Ты уверен? Я не вижу никакой гарантии, что мальчики не будут драться снова, как только их освободят.

Колдовское кольцо на ее указательном пальце мерцало силой.

Мгновение спустя Гэвин зашипел от боли, когда его заклинание было снято. Это было острое, внутреннее ощущение, как будто загибаешь гвоздь.

Мальчики переминались с ноги на ногу. Они снова могли двигаться, но не бросались друг на друга. Вместо этого у них обоих было одно и то же застенчивое выражение на лицах.

— Забей, — пробормотал Фергус. — В любом случае, мне уже все равно.

— Да, — эхом отозвался кузен Пейна. — Мне тоже.

Мгновение спустя они убежали, чтобы присоединиться к своим семьям.

Гэвин посмотрел на Бриони, чье самодовольство было очевидным.

— Что ты с ними сделала?

Она пожала плечами и практически зевнула. — Заклинание «Знай своего врага», которое я наложила, позволило им увидеть бой с точки зрения другого. Они оба поняли, что ведут себя глупо, поэтому остановились. Если бы ты изучал магию более внимательно, возможно, у тебя был бы более подробный список магических камней на выбор.

Гэвин почувствовал прилив раздражения, который только усилился, когда он понял, что восхищение толпы переключилось с него на Бриони.