Все мы злодеи
Шрифт:
6. Изобель Макаслан
Заклинатели — это безмолвная восьмая сила турнира, что делает их соучастниками.
Традиция трагедии
Изобель
Но она не остановилась, чтобы восхититься вкусом своей матери.
УБИЙЦЫ ДЕТЕЙ
Граффити тянулись по окну сверху донизу, капая малиновой краской.
Ее кожу тревожно покалывало, Изобель оглянулась через плечо, где высококлассный торговый район не обращал внимания на вандализм. Почему бы им обращать? Это случалось бесчисленное количество раз и раньше, с тех пор как Изобель была объявлена первой из Убойной Семерки.
Изобель вошла внутрь и глубоко вдохнула ароматный воздух, чтобы успокоить нервы — он пах жевательной резинкой. Все в магазине было разработано для того, чтобы чувствовать себя комфортно. Стены с зеркалами в элегантных позолоченных рамах были заколдованы, чтобы придать вашему лицу дополнительное сияние, а нейтральные цвета придавали магазину заклинаний ощущение открытости и незагроможденности. Это была полная противоположность тому магазину заклинаний Мактавиша, который Изобель посетила со своим отцом неделю назад.
— Мама? — позвала она, ставя сумочку и сумку с книгами и заглядывая в заднюю комнату. Обычно ее мать сидела среди замшевых подушек на полу, окруженная морем пустых, мерцающих магических камней, деревянных досок для заклинаний и колб, наполненных необузданной обычной магией. Когда другой заклинатель выпускал что-то новое и модное, ее мать часами отсиживалась в этой комнате, пытаясь придумать свой собственный рецепт. В бизнесе инди-заклинателей существовала конкуренция. Изобретать новые заклинания, чтобы привлечь внимание общественности, производить лучшие версии продуктов вашего конкурента, продавать достаточно простых заклинаний, чтобы поддержать любимую специальность вашей семьи. Ее мать специализировалась на предсказаниях.
Глядя на все это, розовое, блестящее, красивое, было трудно представить, что ее мать когда-либо жила в доме ее отца. Родители Изобель развелись, когда ей было восемь лет. У Изобель были воспоминания о ее матери, живущей с ними, о ее матери на собраниях Макасланов со своими двоюродными братьями и сестрами, о ее родителях, влюбленных друг в друга. Воспоминания всегда казались неправильными, несогласованными кусочками головоломки, насильно скрепленными вместе.
Было рабочее время, и магазин был не заперт, что означало, что ее мать была здесь. Она, наверное, на минутку проскользнула в квартиру наверху. Возможно, это было к лучшему. Граффити только расстроило бы ее.
Изобель опустилась на колени за прилавком и порылась в ящиках с предварительно заполненными магическими камнями. Наконец-то она обнаружила «Беспорядок Исчезни» в модном кристалле турмалина. Наклейка со штрих-кодом обозначала
Она выскользнула наружу и бросила его в беспорядок. Потребовалось восемь применений заклинания, чтобы полностью очистить витрину, но улучшенная, сверкающая витрина магазина не принесла ей удовлетворения. До турнира оставалось всего несколько дней, и какой-нибудь другой возмущенный приезжий просто снова испортит ее.
Не успела Изобель вернуться внутрь, как вошли два посетителя. Изобель поморщилась. Как и она, они носили зеленую форму Илвернатской подготовительной школы.
— Привет, Оливер, — сказала Изобель. — Привет, Хасан.
— А, это ты, — сказал Хасан. — Я не знал, что ты все еще работаешь на свою маму. Разве ты сейчас не слишком знаменита для этого?
Как и все ее друзья и одноклассники, Хасан и Оливер перестали разговаривать с Изобель после того, как появилась Традиция Трагедии, и Изобель была объявлена чемпионом на одиннадцать месяцев раньше. Несмотря на то, что они знали ее много лет, они решили, что внимание СМИ сделало ее фальшивой.
— Нет. Я все еще работаю неполный рабочий день, — решительно сказала она.
— Ну, у меня есть магический камень, который я хотел бы вернуть, — сказал Оливер. — Он сломан или типа того.
Мать Изобель не продавала сломанные магические камни.
— Дай мне взглянуть, — сказала Изобель, и на его лице появилось забавное выражение. — Что?
— Он сломан, ясно? Я хочу вернуть…
— Если с ним что-то не так, — в чем Изобель сомневалась, — тогда я это исправлю.
Оливер неохотно взглянул на Хасана, который осматривал стойку с футболками с надписью «ПОДДЕРЖИТЕ ВАШЕГО МЕСТНОГО ИНДИ-ЗАКЛИНАТЕЛЯ». Затем Оливер подвинул кристалл через прилавок. Он слабо пульсировал белым светом, так что внутри него явно была магия.
— Что это за заклинание? — спросила Изобель.
— «Длинные локоны», — тихо ответил Оливер.
Изобель нахмурилась, глядя на стрижку Оливера. Он не выглядел так, будто использовал заклинание для роста волос. Может быть, он действительно был сломан.
Изобель вытащила доску с заклинаниями и установила камень в центре септограммы. Затем она схватила еще один камень «Длинные локоны» из выставочной корзины и сравнила их.
— Ты прав. С ним что-то не так, — с горечью признала Изобель. — Странно. Как если бы восьмым ингредиентом был…
Она прищурила глаза.
— Ты исказил его? — спросила она, заставив Хасана с любопытством поднять глаза.
— О-конечно, нет, — проворчал Оливер.
— Ты исказил! Ты пытался настроить заклинание. Как только заклинание заключено в камне, оно готово. Ты можешь изменить его, только сняв чары и начав все сначала, и… Какое заклинание роста, по-твоему, ты пытался сделать?
— С Мэй все так плохо?
Хасан ухмыльнулся и даже одарил Изобель дружелюбной улыбкой, от которой в ее груди зародилась надежда. Они трое никогда не были близки, но ходили на одни и те же вечеринки. Может быть, после всей этой славы, которой она никогда не хотела, у нее был шанс снова стать прежней, после окончания турнира.
Уши Оливера загорелись красным.
— Послушай, просто исправь его, хорошо? Я сказал отцу, что он сломан.
— Не волнуйся, — сказала Изобель. — Я никому не скажу. Но в следующий раз тебе следует быть осторожнее. Ты мог пораниться. А отрубленные конечности трудно прикрепить обратно. Особенно такие… деликатные.