Все приключения мушкетеров

Дюма-отец Александр

Д’Артаньян поднял голову.

– Я готов, – сказал он.

– Вы поняли меня, любезный д’Артаньян, – сказала миледи.

– Я мог бы понять по одному взгляду вашему.

– Следовательно, вы согласны употребить для моего дела вашу руку, которая уже доставила вам столько славы?

– Тотчас же.

– Но чем же я могу отплатить вам за такую услугу? – сказала миледи. – Я знаю влюбленных, эти люди ничего не делают без вознаграждения.

– Вы знаете, что я желаю

только одной награды, достойной вас и меня, – сказал д’Артаньян.

И он нежно привлек ее к себе.

Она едва сопротивлялась.

– Какой же вы интерессант! – сказала она с улыбкой.

Д’Артаньян действительно был увлечен страстью, которую эта женщина умела разжигать в его сердце.

– Ах, счастье мое, – сказал он, и опасаясь, чтобы оно не улетело как мечта, – я желал бы скорее осуществить его.

– Так заслужите же это предполагаемое счастье.

– Я к вашим услугам, – сказал д’Артаньян.

– И это верно? – спросила миледи, все еще сомневаясь.

– Назовите мне бессовестного, который мог заставить плакать ваши прекрасные глаза.

– Кто вам сказал, что я плакала? – спросила она.

– Мне так показалось.

– Женщины, подобные мне, не плачут, – сказала миледи.

– Тем лучше! Скажите же, как его зовут.

– Не забудьте, что в имени его заключается моя тайна.

– Но все-таки мне нужно знать его имя.

– Да, нужно; видите, какое я имею к вам доверие!

– Я в восторге. Как его зовут?

– Вы его знаете.

– В самом деле?

– Да.

– Может быть, это один из моих друзей? – сказал д’Артаньян, притворяясь колеблющимся, чтобы заставить поверить его неведению.

– Так, значит, будь это кто-либо из ваших друзей, вы бы поколебались? – вскричала миледи, и угрожающий огонек блеснул в ее глазах.

– Нет, хотя бы это был мой родной брат! – ответил д’Артаньян как бы в порыве восторга.

Наш гасконец ничем не рисковал, он действовал наверняка.

– Мне нравится ваша преданность, – сказала миледи.

– Неужели вы ничего больше не любите во мне кроме преданности? – спросил д’Артаньян.

– Я люблю вас самих, – сказала она, взяв его за руку.

И горячее пожатие руки заставило д’Артаньяна вздрогнуть, как будто от прикосновения пришла к нему лихорадка, мучившая миледи.

– Вы меня любите, – сказал он. – О, если бы это была правда, я бы с ума сошел.

И он обнял ее обеими руками; она не старалась уклоняться от поцелуя его, но не отвечала на него.

Губы ее были холодны; д’Артаньяну показалось, что он поцеловал статую.

Тем не менее, наэлектризованный любовью, он был в восторге; он почти верил любви миледи и преступлению

де Варда. Если бы де Вард случился в эту минуту подле него, он убил бы его.

Миледи воспользовалась случаем.

– Его зовут… – сказала она.

– Де Вард, я знаю, – сказал д’Артаньян.

– Почему вы это знаете? – спросила миледи, взяв его за обе руки и смотря ему в глаза, надеясь узнать в них все сокровенные мысли его.

Д’Артаньян почувствовал, что увлекся и сделал промах.

– Скажите, скажите же, почему вы это знаете? – повторяла миледи.

– Почему я знаю это? – сказал д’Артаньян.

– Да.

– Я знаю потому, что вчера я был в одной гостиной, где де Вард показывал кольцо и говорил, что получил его от вас.

– Негодяй! – сказала миледи.

Понятно, что это прозвание отозвалось в глубине сердца д’Артаньяна.

– Ну, и что же? – продолжала она.

– Я отомщу за вас этому негодяю, – сказал д’Артаньян, принимая вид дона Иафета из Армении.

– Благодарю, храбрый друг мой! – сказала миледи, – когда же я буду отомщена?

– Завтра, сейчас же; когда вы пожелаете.

Миледи хотела сказать: «сейчас же»; но она подумала, что подобная торопливость была бы неприятна для д’Артаньяна.

К тому же ей нужно было принять предосторожность и дать много советов своему защитнику для того, чтобы он избежал объяснений с графом при свидетелях. Все это было предупреждено одним словом д’Артаньяна.

– Завтра или вы будете отомщены, или я умру, – сказал он.

– Нет, – сказала она, – вы отомстите за меня, но не умрете. Он трус.

– Может быть, с женщинами, но не с мужчинами. Я это знаю.

– Но в борьбе с ним вы, кажется, не могли пожаловаться на счастье.

– Счастье непостоянно: сегодня оно благоприятно, а завтра может повернуться ко мне спиной.

– Это значит, что вы колеблетесь теперь.

– Нет, я не колеблюсь, сохрани меня Бог. Но справедливо ли посылать меня на смерть, не вознаграждая ничем, кроме надежды на будущее?

– Это совершенно справедливо, – сказала она с нежностью.

– О, вы ангел, – сказал он.

– Следовательно, все решено? – сказала она.

– Кроме того, о чем я вас прошу, душа моя.

– Но ведь я вам говорю, что вы можете положиться на мою любовь.

– Я не располагаю завтрашним днем, чтобы дожидаться.

– Молчите, я слышу шаги брата; не нужно, чтоб он видел вас здесь.

Она позвонила; вошла Кетти.

– Уйдите через эту дверь, – сказала она, отворяя маленькую потаенную дверь, – и приходите в 11 часов; мы кончим тогда наш разговор. Кетти введет вас ко мне.