Все, способные держать оружие… Штурмфогель (сборник)
Шрифт:
Наследник судорожно вздохнул и чуть выгнулся, запрокидывая лицо. И тут же обмяк. Потом – резко встряхнул головой.
– Ф-фу, черт, – сказал он тихо. – Уже все? Где мы? – Он огляделся. – Пан, что произошло? Я… прокололся?
– Нет, – сказал отец. – Успокойся, Марат. Ты ни при чем. Ты молодец. Просто кое-чего мы не учли.
– Подожди… – Тот, кого все мы считали наследником, сел прямо и стал, нахмурясь, всматриваться в наши лица. – Подожди, командир…
– Игорь Зденович… – Валерий Михайлович встал. – Не соблаговолите ли объяснить, что сие означает?
– Да, конечно… Простите, полковник, за резкость. Это от
– Буду вынужден понять, – вздохнул Валерий Михайлович. – Так все-таки: что происходит?
– Разрешите, я объясню, – решительно и бодро сказал турок. Или не турок: уж больно чисто он говорил. – У нашего уважаемого бригадного генерала сорвалась тщательно подготовленная операция. Не столько по чьей-то вине, сколько по стечению обстоятельств… – Голос его вдруг замедлился и утратил всю бодрость. – Вообще-то… мне не хотелось бы обсуждать детали в присутствии посторонних… – Он посмотрел на меня, а потом на Петьку; полковник и отец тоже на нас посмотрели; потом отец махнул рукой. – Под вашу ответственность, уважаемый Пан?
– Хотите записать мой голос? – неприятным тоном произнес отец. – Да. Я разрешаю вам, господин советник Габдрашидов, изложить основную канву операции «Зеркальный щит» в присутствии невольных свидетелей и участников событий. У которых, вполне возможно, возникнут юридические претензии к нашей службе…
Он был очень напряжен, я это чувствовал. Будто прислушивался к чему-то важному, но очень далекому, еле слышному.
– Хорошо, – сказал советник. – Итак, около трех лет назад нам стало известно, что в демилитаризованной зоне, вероятно в Измире или Манисе, существует некое тайное общество «Бродячие псы». Достоверной информации о них не было, только слухи. Слухи, правда, достаточно зловещие, но достоверность их вызывала сомнение…
– Секунду, – сказал Валерий Михайлович. – Создание сиротских приютов и какие-то мистические экзерсисы? Ориентировка по ним приходила около года назад, если я не ошибаюсь.
– Да. Год назад мы еще ничего по-настоящему о них не знали. Как выяснилось в последнее время, это общество насчитывает в своих рядах около трех тысяч активных членов, контролирует более половины объема транзита наркотиков в зоне черноморских проливов и почти монополизировало сбыт опиатов глубокой переработки в Восточной Турции и в демилитаризованной зоне. Ядром общества, как это ни покажется странным, являются не турки, а мадьяры. В силу глубокой обособленности они практически недоступны…
– Извините, советник, – перебил его отец, – давайте лучше я – в трех словах. Полторы сотни убийств только за последний год. Доход за этот же год более тридцати миллиардов марок. Подготовка из детей квалифицированных убийц-террористов. Совершенно невероятные эксперименты на животных. Опережающие исследования в области модификации поведения человека. Ближайшая цель: взятие государственной власти в Восточной Турции, отторжение от Рейха Месопотамии, от России – зоны проливов и Кавказа. Механизм действий не вполне ясен, предположительно – некие нетрадиционные методики. Причем, не исключено, вкупе с традиционными: они уже захватывали с целью шантажа двух помощников премьер-министра и нескольких депутатов парламента. Хотя – подозрительно легко отпустили… В начале этого года мы получили неподтвержденные сведения о том, что «Бродячие псы» намерены
Отец не мог меня не узнать. И если он видит во мне наследника… так тому и быть. Но неужели Валерий Михайлович попадется так легко?.. Только бы Петр ненароком не выдал. Не должен бы – догадливый…
– То есть… вы хотите сказать… – Валерий Михайлович даже не пытался скрыть растерянность. – Почему вы мне не сказали? – Он наклонился и даже как-то выгнулся в мою сторону.
Секунды мне хватило, чтобы обо всем подумать.
– Я не должен был раскрывать свою личность до получения указаний от Игоря Зденовича. А отказаться от участия в вашей операции просто не хватило духу. Надеюсь, это была не та самодеятельность, от которой вы меня предостерегали, генерал? – Я повернулся к отцу.
– Почти та, – сказал он сухо. – Впрочем, данная конкретная операция закончилась абортом – не по вашей вине…
– Пан… – вдруг перебил его экс-наследник; голос его был пуст. – Пан, они ведь меня… брали. Я у них… был. Да. Помню… что-то такое помню…
– Спокойно, Марат. – Отец неуловимо быстро оказался рядом с ним, нагнулся, приподнял веко. – Давай руки. И ноги согни…
Двумя парами наручников он приковал запястья Марата к лодыжкам – так что Марат сидел теперь в кресле, обняв колени. Поза казалась совершенно непринужденной. Из карманчика на рукаве отец извлек обойму разноцветных шприцев, выщелкнул зеленый, прямо сквозь рукав воткнул иглу в плечо скованному оперу. Отошел на шаг. Лицо Марата вдруг побледнело, яркий румянец треугольниками вспыхнул на скулах. Видно было, как вздуваются мышцы.
– Потерпи, – сказал отец. – Скоро пройдет. Вовремя заметили. И – говори, что помнишь.
– Помню… черное дерево. Собака… большая. Пахнет смолой. Собака. Девочка. Половина лица. Морщинки у глаз. Потом двое. Один в шляпе… О-о… не могу больше… Пан…
– Дыши. Дыши ртом. Глубже.
– Х-хаа… О-о… О-о-о… Да. Легче. Дым. Был дым. Пчелы. В банке. Я видел. Белое платье. Большая. О-ох… Пан, отпусти… больно… ой, как больно-то…
– Держись, малыш. Держись. Осталось чуть-чуть. Сейчас расслабишься.
Марат уже кричал просто от боли. Давился криком, но сдержаться не мог. Его корчило самым немыслимым образом. Это продолжалось с минуту. Мы все буквально оцепенели. Потом послышался громкий треск.
И наступила тишина.
Отец стоял, обхватив Марата руками. Спина его тряслась.
– У… мер? – сглотнув, спросил Валерий Михайлович.
– Нет. – Отец выпрямился. – В обмороке. Плечо сломано. Есть здесь медики?
Медики здесь были. Два парня совершенно докерского вида и тот щуплый, в очках, что стерег дверь.
Марата осторожно освободили от наручников, усадили, придерживая. Он тихонько застонал. Правая рука торчала неестественно. Щуплый в два движения выправил ее, согнул в локте, прижал к туловищу и держал, пока накладывали повязку.
Отец оттеснил меня к двери. Ему явно хотелось мне что-то сказать – не обязательно информативное. Скорее даже наоборот. Но не мог же он наследника престола обложить на чисто русском…
– И каковы ваши дальнейшие планы, сир? – процедил он вместо этого.
– В вашем распоряжении, генерал.