Всеблагое электричество
Шрифт:
Когда вернулся в фойе, вышибалы встретили меня напряженным молчанием, вперед выступил Гаспар.
— Мы должны знать, что происходит.
Я откупорил бутылку, наполнил стакан до краев и неспешно, ровными глотками влил в себя кальвадос. Затем плеснул яблочного бренди в стакан на пару пальцев и утонил:
— А что, собственно происходит? Сицилийцы попытались выбить нас из дела…
— Нет! — резко махнул рукой испанец. — Это все понятно! Что стряслось с Ольгой? Почему тебя взяли за ее убийство?
Я вздохнул,
— У Ольги появился преследователь. Долин снял ей новое жилье и привозил в клуб, а я отводил на квартиру после выступлений. Вероятно, кто-то из нас оказался недостаточно осторожен.
— Не сходится, — повертел из стороны в сторону мощной шеей Лука. — Ты уже знал об убийстве Ольги, когда вернулся утром. И знал, что обвинят в нем тебя. Адвоката ты вызвал вовсе не просто так, верно? Еще и пришел весь в крови!
Пусть Лука и был в прошлом цирковым борцом, котелок у него варил что надо, но я продумал все ответы заранее, поэтому в ответ на неудобный вопрос лишь усмехнулся.
— Пришел в крови, потому что подрался. А об убийстве меня предупредили заранее. Есть знакомые в полиции. Еще предупредили, что на месте преступления обнаружили нож графа Гетти. Я держал его в руках несколько дней назад, поэтому сразу понял, что обвинят во всем меня.
— И как это тебя с такими связями только арестовали! — скривился Антонио. — Странно это!
— Ничего странного. Расследование забрал себе Ньютон-Маркт, местные ничего с этим поделать не могли. Еще вопросы, господа?
Вопросов не нашлось, и я ушел на кухню. Ничего горячего там, по понятным причинам, не отыскалось, пришлось разжечь плиту и поставить на нее сковородку. Пока та разогревалась, нарезал вчерашний багет, взял молоко, масло и яйца. Пожарить гренки не составило никакого труда, к ним добавил сыр и пармскую ветчину. Получился вполне сносный перекус.
Когда на кухню зашла Софи, я оторвался от своей немудреной трапезы и молча отсалютовал ей стаканом с кальвадосом.
— Вижу, ты не в духе, — прищурилась хозяйка клуба.
— Не каждый день просыпаешься в одной постели с мертвой девушкой, — ответил я и приложился к бокалу.
Софи оглянулась, переступила через порог и прикрыла за собой дверь.
— Рассказывай! — потребовала она.
Я поведал кузине о случившемся, попутно убрал грязную посуду в мойку и потушил плиту. Заодно рассказал и о промахе с Большим Джузеппе, но Софи этот момент нисколько не заинтересовал.
— Сам виноват, — только и сказала она, выслушав мой рассказ. Потом обреченно вздохнула и спросила: — Как думаешь, почему убили Ольгу?
— Что-то не поделила с подельниками.
— Проклятье! — ругнулась Софи. — Я не стану отменять завтрашнее представление! Это прикончит нас!
— Тем более в любом случае будет аншлаг. Как только эта история попадет в газеты…
Софи
— Кто рассказал Ольге о снимках?
Я покачал головой.
— Не помню. Вчерашний вечер — словно в тумане.
— Проклятье!
— Еще инспектор Моран справлялся насчет неких валиков для фонографа. Тебе что-нибудь известно об этом?
На лице Софи отразилось недоумение.
— О чем ты говоришь, Жан-Пьер? Какие еще валики?
Я пояснил.
Хозяйка клуба побледнела и распахнула дверь.
— Поговорим у меня! — объявила она и, дробно стуча каблучками, убежала по коридору. Причина спешки оказалась до банальности проста: когда я проследовал за Софи в кабинет, она уже наливала себе шерри.
— Женский алкоголизм неизлечим, — наставительно заметил я, отпил кальвадоса и развалился в кресле. Бутылку убирать далеко не стал, поставил на подлокотник.
— Марк бы так не сглупил, — произнесла Софи, словно не услышав моей реплики.
— Он хотел убить тебя ради страховки! — напомнил я.
— Он был сволочью, но не глупцом! — заявила хозяйка клуба. — Марк не мог не понимать, что за эту запись ему оторвут голову!
Я вздохнул.
— Софи, кого ты пытаешься в этом убедить? Меня или себя?
Кузина нервно потеребила бусы, потом поднялась из-за стола и отперла один из шкафов.
— Если Марк действительно покупал фонограф, должны остаться записи об этом. У него не было денег заплатить из собственного кармана.
— У тебя здесь бухгалтерские книги за позапрошлый год?
— За три прошлых года, — ответила Софи, выкладывая на стол один за другим несколько пыльных томов.
Я только хмыкнул, глотнул кальвадоса и откинулся на спинку кресла. Алкоголь растекался по крови мягким огнем и убаюкивал. Мигрень понемногу отступила, но сознание оставалось ясным. Совсем как бутылочное стеклышко…
Софи пододвинула к себе один из гроссбухов, сразу отложила его в сторону и взяла следующий. Раскрыла толстенный том на середине и зашуршала пожелтевшими страницами. Очень долго она ничего не говорила, а затем вдруг с отвращением оттолкнула от себя гроссбух и хлебнула шерри.
— Значит, покупал, — вздохнул я.
— Да!
— Ты не знала?
— Нет!
Я вновь вздохнул, допил кальвадос и вновь наполнил стакан.
— Помнишь дни, когда приходил герцог Логрин? В каком помещении проходили те встречи?
— В угловом кабинете с камином на третьем этаже.
— Идем!
Прихватив с собой бутылку и стакан, я первым вышел в коридор и направился к лестнице. Софи заперла дверь и поспешила следом.
«Кабинет с камином» оказался просторной угловой комнатой с выходящими на перекресток окнами и очагом с кованой решеткой и широкой мраморной полкой. Пыли на мебели не было, но при беглом осмотре создалось впечатление некоего запустения.