Вторая Академия

Силаева Ольга

«Эори».

Рэй быстро сделал зарисовку карандашом в блокноте свободной рукой. Штрих, второй, третий – и почти совершенная копия фрагмента руны осталась на бумаге.

– Эори, – прошептала я. – Эоран. Делла Дон и чернокнижник Эоран. Они знали друг друга!

По губам Рэя скользнула насмешливая улыбка. Сейчас он был куда более похож на того Рэя, горячего и обнажённого, который обнимал меня ночью.

– Интересно, насколько хорошо? – промолвил он. – Впрочем, неважно. Близкой дружбы достаточно, чтобы поведать все свои секреты.

Его рука

небрежно легла мне на талию. Я едва это заметила, продолжая смотреть на портрет.

– Делла показала Эорану руну бессмертия, – произнесла я. – Должно быть, она по-настоящему ему доверяла. А ещё… она ведь не случайно привела его в эту гробницу, правда? И эти залы пусты и разорены тоже совсем не случайно.

Я перевела взгляд на шестиугольное углубление в полу с раскрошенными остатками узора. Неужели и там когда-то была изображена та самая руна?

Потом я повернула голову к Рэю, и несколько секунд мы молча смотрели друг на друга.

– Теперь ты видишь, – негромко произнёс Рэй, – что для агента любовь, семья и дружба – это слабость. Делла Дон доверилась другому, и вот результат. А твой отец, вместо того чтобы игнорировать плачущую девчонку без дара, скорчившуюся на подоконнике, подошёл к тебе и утешил. Вряд ли он представлял, чем это для него закончится.

– Но любовь – это и сила тоже, – возразила я.

– Да? С каких это пор?

Я протянула руку. Коснулась прохладных пальцев Рэя, держащих фонарик.

– Без любви и тепла очень трудно жить, – тихо сказала я. – Когда мы были вдвоём, мне было хорошо с тобой. Близость объединяет, как и общая цель. Мы становимся сильнее.

Рэй прищурился, внимательно глядя на меня в полутьме. Свет и тень смешались на его лице, и сейчас оно выглядело так же, как маска-татуировка на его коже: наполовину светлое и открытое, наполовину невидимое и наполненное темнотой.

– Общая цель? – произнёс он негромко. – Правда? Ты тоже, как и я, хочешь найти своего отца и арестовать его? И ни за что не дашь ему перепрыгнуть в другое тело и сбежать, чтобы я никогда-никогда его не догнал?

Тут он меня поймал. Я ещё не знала, что я буду делать, когда найду отца.

Но Рэй был прав в том, что ничьим обещаниям я не доверяла. Рэй мог сколько угодно обещать, что с моим отцом всё будет в порядке, что того не убьют, но…

– Или ты предпочла бы встать на его сторону? – так же вкрадчиво поинтересовался Рэй. – Может быть, надеешься получить бессмертие для себя? Мечтаешь, что он с тобой поделится? Ты вообще, кстати, понимаешь, что он рано или поздно тебя убьёт?

Мои глаза расширились. Мысль о том, что мой собственный отец захочет со мной расправиться, была совершенно невозможна. Нанять менталиста, чтобы вытрясти из меня правду, – да. Но убить?

– Мой отец? Меня?

– У него были сотни лет, чтобы отточить свой навык лгать и притворяться. Да, он допустил пару ошибок, но теперь Маркус Рише знает цену каждому неверному движению. И он куда лучший лжец, чем я. Он обведёт тебя вокруг пальца, если ты ему доверишься. И сделает это

так изящно, что ты даже не поймёшь, что тебя убил он.

Мы с Рэем стояли близко-близко, и теперь его лицо не было маской. Это было настоящее, живое лицо, искажённое тревожным ожиданием.

– Поверь мне, когда я говорю, что собираюсь тебя защитить, – негромко сказал Рэй. Наши пальцы сплелись вокруг фонариков, согревавших ладони. – Просто поверь, когда я говорю, что защищать есть от чего.

Я замерла, глядя ему в глаза. Рэй…

Можно ли ему верить?

«Ты понятия не имеешь, кто он на самом деле такой. Ты будешь видеть только то, что он хочет тебе показать».

«Всё, что хозяин говорит тебе, – ложь. За маской всегда скрывается ещё одна маска. И не говори, что я тебя не предупреждал».

Неважно. Это лишь слова.

Рэй наклонился ко мне, а я качнулась вперёд к нему. И наши губы встретились.

Фонарики как-то вдруг оказались в кармане у Рэя, и мои руки были свободны. Я запустила пальцы в его растрёпанные волосы, с наслаждением целуя его горячо и глубоко, и почувствовала, как Рэй обнимает меня совершенно так же, как прошлой ночью.

Каменный пол был твёрдым и холодным, но меня это совершенно не волновало. Рэй уложил меня на спину, и я обвила его шею, продолжая его целовать. Одно касание, и расстёгнутый мундир полетел в сторону, открывая шею, сильные руки, упругие мышцы под тонкой рубашкой, которые я успела так хорошо изучить…

– Встань на мою сторону, – хрипло прошептал Рэй, торопливо расстёгивая мои пуговицы. – Будь со мной. Будь на моей стороне против него.

Его губы уже путешествовали по моему плечу, пальцы отгибали в сторону кружево. Вторая рука Рэя скользнула к поясу моих брюк, ослабляя его.

– Ты с ума сошёл, – прошептала я. – Здесь? А остальные? А…

– Поверь мне, – шепнул он мне в губы, – для успеха операции куда важнее, чтобы ты сейчас отдалась мне целиком и полностью.

– Вот сейчас ты городишь чушь.

Карие глаза пристально смотрели на меня, пока его пальцы гладили моё тело.

– Нет, Фаэль. Это не чушь. Это цель, к которой я шёл пять лет, и сейчас мне нужно твоё доверие. Мне нужна ты. Ты встанешь со мной?

Я невольно сглотнула. Это было несправедливо, нечестно: пальцы Рэя, откровенные и бесстыдные, не переставали меня ласкать, пока он оставался одетым, горячее дыхание на губах кружило голову, и я не могла сейчас думать ни о чём другом.

Но должна была. Обязана.

– Я верю тебе, – прошептала я, глядя в глаза Рэю. – Если только ты не собираешься убить моего отца первым.

Золотые искры в глубине карих глаз вспыхнули и потухли, оставив радужки непроницаемо-матовыми.

– Не собираюсь.

– Тогда, – моя ладонь скользнула по его щеке, – я с тобой.

Рэй торжествующе улыбнулся, накрывая мои губы, и я тихо застонала ему в рот, чувствуя, как тону в сладком ледяном крещендо, забыв о предательстве и смерти. Ведь здесь, сейчас, в эту минуту, их не было рядом и не могло быть.