Вторая и последующие жизни (сборник)
Шрифт:
— Третья драгунская дивизия уже на том берегу. Корпус тяжелых кирасир на подходе к переправе!
— Ай да мы! — обрадовался Император. — Теперь и нам пора.
Он подмигнул Даву, словно взял того в компанию.
— На посошок и вплавь!
Бонопартий игриво взбрыкнул ножкой, намереваясь стать живым примером и сбежать с холма, тем более, что мамелюки уже разложили у подножья ковер и раскрыли походный погребец с набором водок, что когда-то подарил Французскому Императору Русский Император Александр Первый на Тильзитском плоту.
— Нет, — негромко
Окружение Императора дружно закивало.
Над рекой раздался неожиданный стрекот. Небо над рекой, там, на русской стороне, бороздил простенький, собранный из ткани и реек самолетик с красной звездой на крыльях. За аэропланом тянулся сизый дымок, словно летчик курил в кабине. На секунду все забыли и про спички и про Наполеона. Только не Мюрат.
— А есть ли у него вообще, спички-то? — спросил подозрительно настроенный француз. — А то мы его тут боготворим, за императора держим, а у него, может, и спичек-то нет….
Наполеон испуганно вжал голову в плечи и посмотрел на него, словно курица, приговоренная к лапше.
— Ну и что смотришь, — заносчиво продолжил Мюрат и в полголоса добавил. — Морда Императорская…
А в голос сказал:
— Давай, давай, кажи спички! Нам еще Москву жечь.
— Мы теряем время! — робко пискнул Бонапарт. — Какая Москва? Пока мы тут препираемся Николай Первый сбежит. Вы слышите?
Где-то далеко-далеко раздался паровозный свисток, а секундой спустя из-под императорских ног раздался мелодичный звон. Он наклонился и выхватил из травы телефонную трубку. Несколько секунд слушал невидимого собеседника, потом вытянул руку с пищащей трубкой в сторону генералов и маршалов и расстроено сказал.
— Ну вот. Довыпендривались месье. Сбежал царь-то…
— Никуда он от нас не денется, — одернул его Даву. — Тут про спички разговор…
Наполеон неуверенно сунул руку в карман.
На лице Императора читалась уверенность, что спичек в кармане нет. Каждый из маршалов так отчетливо видел это, и поэтому все удивились, когда Наполеон вынул из кармана кулак.
— Ну и что? — спросил кто-то.
— А вот что! — сказал Наполеон, резко раскрывая кулак… Над Императорской ладонью всплыло коричневое облачко.
— А-а-а-а? — переспросил тугой на ухо начальник Императорской гвардии.
— Кайенский перец с русской махоркой!
Маршалы дружно зачихали… Воспользовавшись этим, Наполеон проскочил между чихавшими друг на друга Даву и Массеной. Невысокого роста, плотный, лысоватый в расшитом золотом мундире, Император покатился вниз с холма словно пасхальное яичко. Наверху, за спиной грянули голоса.
— Держи!
— Хватай!!
— Ушел!!!!
— А-а-а-а-а-а-а-а!!!!!.
Мюрат садил и садил в туман из огромного маузера в деревянной кобуре.
Однако крики, это было единственное, что могли позволить себе маршалы, и Бонопартий скрылся в тумане.
Через минуту восторженный рев с Российского берега подтвердил опасения маршалов. Наполеон вступил в Россию.
Так началась
— Это черт его знает что.
Я сорвал с головы шлем. Мои товарищи смотрели на меня с нескрываемым интересом.
— Это даже не квалифицированный бред. Это черт знает что…. Зачем вы это такое нагородили? Какой к черту 13-й год?
— Это, как бы сказать, экзамен по истории. По конкретному вопросу. Сколько вы тут ошибок нашли?
— Ну я их специально не искал… Ну с годом — понятно. С ятями еще вы тут маху дали точно… Воздушные шары?
— Были тогда воздушные шары и использовались также.
— Погоны?
— Верно. Тогда были эполеты….
Не став расспрашивать дальше хозяин сам бегло перечислил.
— Оружие, взаимоотношения, телефон… Там много таких вот странностей.
— Включая спички и махорку? Москву, насколько я помню, теперь принято считать сожженной не французами, а благодарными жителями. Ну, благодарными за оккупацию…
— Разумеется. Это для отвлечения внимания. Если ученик знает тему или по крайней мере знаком с ней, то он укажет на ошибки, если нет — тогда двойка.
Я кивнул, благодаря за подливаемое пиво.
— Бедные дети. Вы не боитесь, что кто-то из них запомнит не урок, а экзамен? Что тогда с нашей историей станет?
— А вот это уже задача учителя — дать материал так, чтоб тот остался в голове, и ничем его оттуда выбить бы не получилось.
— Да-а-а-а-а… Для школы это хорошая вещь. Для обучения вообще… Всему, кроме физкультуры, научить можно… А жаль даже. — Михалыч оживился. — Представляете, как здорово — лежишь себе и во сне мышцы качаешь, или лишний вес сбрасываешь… Недельку поспал и, глядишь в зеркало, а там Аполлон Бельведерский.
— Интересная мысль… Только, к сожалению, фигуру из сна не вынесешь… Однако духовно измениться вполне возможно. Физкультура, она тело строит, а, как вы говорите «во сне», можно характер себе выстроить!
— Как это? — задал я вполне ожидаемый вопрос. — Из какого такого строительного материала?
— Из самого себя. Из упорства и смелости…
— Так ведь часто именно этого человеку и не хватает.
— Вот! — хозяин поднял палец. — Многие так думают. А на самом деле все это есть внутри нас. Все есть! Только мы это открыть в себе не решаемся…
Он повернулся к Михалычу.
— Вот вы, например, хотели бы стать разведчиком?
— Удачливым — да, — так же не задумываясь отозвался Михалыч. — А проваленным — нет.
Он покрутил носом.
— Застенки гестапо, знаете ли… Сигуранца… Допрос третьей степени…
— То-то и оно. Именно что удачливым! В настоящей жизни может быть по-всякому, но для воспитания уверенности в себе, в своих силах, нужно, чтоб человек помнил — когда-то я уже смог, когда-то у меня уже получилось! А вам в той, другой, жизни всегда будет везти. Не как Штирлицу в анекдотах, конечно… Но в любом случае разведчик — всегда супермен-красавец, а враги глупы или недалеки… А значит, самооценка ползет как на дрожжах!