Вторая и последующие жизни (сборник)
Шрифт:
Сперва чуть какие-то птицы его не заклевали, потом воздушным течением его чуть в вулкан не затянуло — есть тут оказывается такой…
Повезло ему только раз, да и то не до конца.
Километрах в десяти отсюда, когда он, снизился, на него напал кипятильник. Живет тут, оказывается, такая тварь — кипятком плюётся, за то так и назван. Струя перегретого пара прошла в десятке сантиметров от птерокара и только крутой вираж спас моего друга от второй порции кипятка. Вот на этом везение и прекратилось — этот маневр обошелся
Я только головой покачал. А ведь говорили — банкет, банкет… Какой теперь банкет? После этого известия страшно захотелось пить и именно пива.
Мефодий ругался, а машина стояла, сложив желто-оранжевые крылья на небольшом пригорке. Под её полупрозрачными крыльями уже началась та мелкая жизнь, которую на Земле называют муравьиной. Трава шевелилась, скрывая длинные тела червей и суставчатых многоножек, блестевших, словно металлические цепочки. В тени крыла уютно устроилась компания летающих пауков доктора Брюса-Ли.
Пауки, раздув пузыри, висели в воздухе как воздушные шары времен завоевания атмосферы. Слушая друга, я понял, что совершенно напрасно теряю время. Отдыхать надо, раз уж на природу выбрался, а не разной фигней заниматься, с кухней да сортирами возиться. Это все как-то как-нибудь само собой устроится.
— Дьяволы! — выругался Самопал. — Ну и планетку ты выбрал…
— Я?
— Ты, конечно… Стоит отойти, как обязательно кто-нибудь в аппарат нагадит!
Достав «пищалку» он провел ей перед собой, обрезая ультразвуком паутину. Шары качнулись и начали подниматься. Пауки лихорадочно зашевелили лапами, разбрасывая невесомые нити в разные стороны. Они ловили друг друга, собираюсь в группу. Это длилось 2–3 секунды. Собравшись в большой розовый комок насекомые, подхваченные ветром, двинулись к ближайшему болоту.
Так мне обидно от его слов стало, просто не передать… Но тут Мефодий в моих глазах реабилитировался.
— Садись, Савва, поедем жадного кипятильника убивать. Твой выстрел — первый!
Мефодий смахнул с седла насекомое, похожее на десятисантиметрового медведя.
Огражденные от ветра пластмассовой оболочкой, мы поднимались под слаженные взмахи птерокаровых крыльев. Кабина то затенялась ими, то освещалась стоящим довольно высоко солнцем.
Это мелькание странным образом подействовало на меня, доводя обычное, человеческое желание выпить холодного пива до эпического чувства жажды.
Настроив автопилот, Самопал отпустил штурвал. Видимо почувствовав мое настроение, вытащил из-под сидения две банки пива, протянул одну мне, другую, дернув за колечко, открыл сам и пожаловался на горькую судьбу.
— Вот такая наша невезуха. Осталось только две банки. От всего неприкосновенного запаса.
Я злорадно усмехнулся. Вот ведь друг называется. Наверняка ведь хотел припрятать и потом сам воспользоваться неприкосновенным запасом. Авария — она все
— Он, наверное, нему уже прикоснулся….
— Не думаю. Уж больно тот ящик хорошо падал. Прямо ему в поганую рожу.
— Бедное животное!
— Не жалейте его, Савва. Эта тварь на ящик пива богаче нас.
Я только молча пожал плечами.
— Я не жадный, — продолжил Самопал. — Меня только мучит то, что не знает зверь, что с ним делать. Пропадет продукт. Я почесал затылок. В моей голове это никак не укладывалось.
— Что ж он, совсем дурак, этот твой кипятильник? Банка есть банка — это и бревну понятно, что там и для чего…. А на банке пупочка, специально чтоб нажать… Догадается.
Пришла очередь Самопала пожимать плечами.
— Ты трассер наш водить можешь? Или на фисгармонии играть? А там ведь тоже все понято — кнопку нажми, клавишу надави…
Я крякнул досадливо.
— Ну, вот видишь…
— Ничего я не вижу. Сравнил фисгармонию и банку пива. Ты не забывайте, что любую вещь делают для того, чтоб ей можно было пользоваться, а значит попроще. Ничего, догадается…
— А давай проверим у кого из нас ума больше?
— Это как?
— А посмотрим, справилось ли это, во всех плохих смыслах этого слова, животное с банками или нет?
— А давай… Я в кипятильнике как в себе уверен. Тварь сообразительная… Все может быть…
Уже на подлете мы увидели, что в лесу вытоптана изрядная поляна. Снизившись, я разглядел разбросанные по траве блестки.
— Кажется банки? — поинтересовался я.
— Похоже, — согласился Самопал.
Мы спустились еще ниже и ветер, поднятый взмахами крыльев начал перекатывать пустые жестянки по мятой траве.
— Похоже, тут кто-то здорово кутил, — заметил я ехидно. — Мне кажется, он все-таки догадался.
— У… морда… — мрачно пробормотал Самопал. Других слов у него уже не нашлось. Блёстки в траве действительно оказались банками. По краям поляны стояли лишенные листьев деревья, и голые ветки кустов служили этой картине достойным обрамлением. Тут явно гуляли пьяные Силы Природы.
— Пьяный кипятильник — это наверное страшно? — предположил я, представив, как по деревьям хлещут струи перегретого пара.
— Наверное, — согласился Самопал. — Точно могу сказать только одно. Охоту эта тварь нам испортила….
…Картина дернулась, застыла, Самопал сделал несколько механических конвульсий, и я вынырнул из пробника. Надо мной повисло лицо Продавца.
— Ну как?
— Ну и где приключения? — спросил Михалыч со своего места. — А где прекрасные инопланетянки?
— Все прекрасное у нас как водится впереди…
— Жаль… Было бы что вспомнить.
Продавец почесал голову, выглянул за занавеску.
— А, ладно… Народу мало…
Вселенная вокруг снова замерла, снова ощущение провала во что-то…