Второе пришествие
Шрифт:
– Почему вы так решили, Вера?
– поинтересовался Иисус, внимательно смотря на девушку.
– Потому что так хочет от меня мой Бог, - произнесла она.
– Каждый человек сам за себя решает, как ему поступить, - после довольно продолжительной паузы ответил Иисус.
В телевизоре сменились кадры, вместо комментатора появился сюжет о разгоне полицией демонстрации студентов. Их было совсем немного, не более пятнадцати человек, выкрикивающих антиправительственные лозунги. Полицейские стали хватать молодых людей, бить дубинками и тащить
– Они звери, - проговорила Вера.
– Вы можете их остановить?
– обратилась она к Иисусу.
– Нет, - покачал Он головой.
– Я не имею права.
– Но ведь начнется кровопролитие, эти люди начнут убивать.
– Начнут, - мрачно подтвердил Иисус.
– Но таких случаев в истории было тысячи; если я вмешаюсь, то выделю его из всех. И тем самым нарушу историческую справедливость.
– Что же Вы тогда можете?
– возмущенно воскликнула Вера
Все дружно посмотрели на нее.
– Принять участие в предстоящих событиях. Марк, помните, вы меня знакомили с вашим другом, Бурцевым.
– Помню.
– Я бы хотел с ним связаться. Поможете?
– Постараюсь. Проблема в том, что он не выходит на связь. Я ему несколько раз звонил, он недоступен. Боюсь, что он так глубоко ушел в подполье, что в ближайшее время это сделать не удастся. Если только вы поможете.
Иисус задумался.
– Хотя я не должен так поступать, но я сделаю так, что он возьмет трубку. Звоните.
Введенский немного недоверчиво посмотрел на Иисуса, затем достал телефон, нашел в контактах фамилию Бурцева и нажал на нее.
Бурцев отозвался сразу же, после первого гудка.
– Марк, как ты дозвонился, у меня же отключен телефон.
– Потом расскажу, сейчас не время.
– Идиот, ты что не понимаешь, они же засекут меня.
– Не засекут, - произнес Иисус.
– Не засекут, - крикнул в телефон Введенский.
– Откуда ты это знаешь?
– Потом объясню, но не сомневайтесь, это точно.
К удивлению Введенского, Бурцев немного успокоился. Это было понятно по следующей его реплике.
– Какие у тебя новости, Марк?
– Смотрим все время телевизор.
– Я тоже смотрю, - засмеялся он.
– Скоро будет еще жарче.
– Мы хотим к вам присоединиться.
– Кто это мы?
– Я, Вера и еще группа товарищей.
– Говори конкретно. Мы то и дело разоблачаем агентов спецслужб.
– Помнишь, я знакомил тебя с одним человеком. Вот это он и его друзья.
– Хорошо, - после короткой паузы произнес Бурцев.
– Я очень скоро тебя найду сам. А там посмотрим.
– Буду ждать.
– Ты уверен, что нас не прослушивали?
– Да, на все сто процентов.
– Тогда до встречи.
Бурцев разъединился.
– Он нас скоро найдет, - повторил слова Бурцева Введенский.
– Будем ждать, - произнес Иисус. Он выключил телевизор.
– Лучше этого много не смотреть.
– Он посмотрел на Введенского.
– Вы хотите о чем-то меня спросить.
– Да.
–
64.
Вчетвером они перешли в соседнюю комнату. Мария Магдалина налила всем по чашке кофе. Иисус с удовольствием сделал несколько глотков.
– Хотите, открою маленькую тайну. В свое время я предпринял несколько шагов, чтобы помочь распространить кофе в Европе, - улыбнулся Он.
– Уж слишком мне понравился напиток. Хотя, как всегда не должен был вмешиваться в ситуацию. Но в данном случае о своем поступке не жалею. Так о чем, Марк, вы хотели меня спросить?
– Эта тема стара, как мир. Я даже не хотел заводить разговор о ней.
– Я догадался. Вы говорите о зле.
– Да. Вы видите, что сейчас творится. Зло опять на коне. И есть все шансы, что оно снова восторжествует. Остановите его или хотя бы уравняйте шансы. И заодно объясните, Учитель, почему его так невероятно много, гораздо больше, чем добра? Разве это не противоестественно?
– В жизни нет ничего противоестественного, запомните это хорошенько, Марк.
– Тогда я ничего не понимаю.
– Может, ты ему объяснишь, Мария, - обратился Иисус к жене.
Мария Магдалина придвинулась к Введенскому.
– Не существует ни добра, ни зла, - стала пояснять она, - во Вселенной это лишь противоположные начала. Без них невозможно запустить ее механизм, если они вдруг исчезнут, то она просто остановится и затем погибнет. Это основополагающий закон. Добро и зло возникает в человеческом обществе по причине смертности человека. Любой его выбор принимает моральную окраску, он ведет либо к жизни - это добро, либо к смерти - это зло. В мироздании это безличные противоположные начала, в человеческом восприятии они приобретают персонифицированный характер.
– Но почему тогда у нас все, что не происходит, в конечном итоге принимает форму добра или зла?
– спросила внимательно слушающая разговор Вера. - В таком случае может есть смысл сделать эти понятия такими же безличными, как во Вселенной?
Введенский заметил, как переглянулись божественные супруги.
– Об этом у нас были большие споры, - проговорил Иисус.
– Добро и зло - это неизбежное порождение свободы воли. Были предложения, в том числе от Павла, лишить человека право выбора и тем самым сделать его принудительно добродетельным.
– Иешуа был категорически против, - снова вступила в разговор Мария Магдалина.
– Он тогда говорил: если не дать человеку право выбирать, кем ему становиться, на чью сторону встать, то в таком случае мы уничтожим во Вселенной ее дух, и она окончательно превратится в бездушный автомат. Человеку дан великий дар: отличать добро от зла, совершать свой выбор между ними, искать то, что соответствует его природе и даже под влиянием своего сознания ее изменять.
– Но ведь какие творятся ужасы!
– воскликнул Введенский.