Вы (влюбитесь) пожалеете, господин Хантли!
Шрифт:
Нет уж! С Лейралией всё в порядке, она оказалась под защитой Девеника, план Сандра провалился, а мне пора было заняться другими делами. Например, к Нике сходить. Мы уже несколько дней не виделись, а в записках она ничего толком не объясняла. И раз у меня случился выходной, то пора допросить подругу о том, что с её даром, видела ли она Винсента, и узнать, могу ли я ей чем-то помочь.
Кофейня оказалась закрыта. Написав записку с просьбой навестить нервничающую меня в салоне, я засунула бумагу под дверь и пошла обратно, думая, чем бы таким заняться, чтобы не волноваться ещё больше.
В итоге мой
Итак, я стояла в кабинете и смотрела на шар. Шар подмигивал мне солнечными бликами, ложащимися на его поверхность. Надо было уже либо браться за дело и уносить объект моих тяжёлых воздыханий, либо задёрнуть шторы, чтобы не случился пожар — всё-таки такая большая хрустальная линза в солнечный день могла вызвать серьёзные проблемы. Но я никак не могла собраться с духом.
— Ладно, раньше начну — раньше убьюсь, — пробормотала я и положила ладони на гладкую поверхность. Скользнула руками вниз, пытаясь перехватить поудобнее и чуть не столкнула шар с подставки, когда в сфере мелькнул знакомый образ. — Это что такое?
Я снова положила руки на шар, внутри которого опять появилось изображение: Эрнет сидел за столом в каком-то сумрачном помещении и что-то писал в своём блокноте. Рядом громоздилась высокая стопка газет.
— Госпожа Ковальд, эт самое, я вернулся. Всё в порядке? — Джейк окликнул меня из приёмной так внезапно, что я отшатнулась от стола, запнулась и упала в кресло. Контакт с шаром разорвался, и образ журналиста пропал.
— Джейк, иди сюда, — позвала я мальчишку. — А ты в шаре что-нибудь видишь?
Ладони снова легли на хрустальную поверхность, в которой тут же появился Хантли. Но судя по выражению лица секретаря, он не видел там ровным счётом ничего.
— Не-а, госпожа Ковальд. Я эти ваши штучки не понимаю.
— Ясно. Ну, иди… Хотя погоди! Принеси свечи с кухни.
Я убрала руки от шара, внимательно рассмотрела свои ладони, которые не претерпели ровным счётом никаких изменений, хотя определённо приобрели новые способности. Ещё раз положила их на шар — изображение появилось.
— Держите.
На столе оказались свечи, подсвечники и артефакт для розжига. Я поблагодарила мальчишку, зажгла свет и задёрнула шторы. В кабинете сразу воцарился загадочный сумрак — прямо как в палатках у ярмарочных гадалок-шарлатанок, но сейчас меня это совершенно не смущало.
Задержав дыхание, я положила руки на шар — появился Хантли. Убрала — исчез. Снова положила — появился…
К ночи я знала, что образы появляются только при прикосновении двумя руками, что это какая-то непознанная грань дара, и что не могу видеть никого, кроме Эрнета и Саюши — сколько ни пробовала посмотреть на Нику, Леру, родителей, Аделину и других знакомых, показывали исключительно журналиста и коббару, которая сидела под моим же креслом.
Впрочем, это меня более чем устраивало — тревоги за Хантли развеялись, как по волшебству, и я, наверное, час сидела и смотрела, как Эрнет что-то пишет, листает газеты и документы в плотных папках, уносит одни, возвращается с другими. Иногда к столу подходили люди, лица которых размывались в хрустальных глубинах. Я видела, как двигаются губы Хантли,
В общем, я изучала свои новые возможности до самой ночи, не запомнив, ни когда ушёл Джейк, ни когда пришла Анна. И только Саюши прикосновением голого хвоста к лодыжке испугала меня настолько, что смогла оторвать от наблюдения и отправить спать.
Шторы в кабинете я больше не открывала. Клиенты, привыкшие к дневному свету в салоне, недоумевали, но смирялись. Я же при любом удобном случае хваталась за шар, чтобы проверить, в порядке ли Эрнет. И хотя смотреть приходилось урывками, но я пыталась определить, насколько успешно идут дела.
Хантли встречался с кем-то, вёл переговоры, опрашивал людей, возвращался в архив и снова что-то искал в документах и газетах. В один перерыв я застала его в редакции, вероятно, «Независимой газеты Брейвиля» с мужчиной, который что-то советовал и похлопывал его по плечу. Возможно, это был Стив. В другую паузу между клиентами, когда я снова схватилась за сферу, Хантли оказался в тюрьме, беседующим с охранником, и даже от одного вида мрачных стен у меня сжалось от страха сердце.
В другой день, во все перерывы между работой я видела Эрнета в экипаже. Оставалось только догадываться, куда он ездил и с кем разговаривал — это я пропустила, пока гадала одной очень тревожной матери семейства и всем её отпрыскам, занявшим сразу полдня. Так что, когда появилась возможность вернуться к наблюдению, Хантли ехал обратно.
В тот момент, когда я уже собиралась убрать с шара руки и заставить себя пойти спать, Эрнет вдруг достал блокнот и открыл на странице с моим портретом. И столько грусти было в его взгляде, что я сама разрыдалась. Копившая внутри тоска прорвалась потоком слёз, которые я полночи проливала в подушку, словно была пятнадцатилетней, и моё сердце разбил мальчишка из старшего класса, начав гулять со своей одноклассницей. И если бы не моя любимая змейка, которая всё ещё не обросла шерстью и пугала голым чешуйчатым телом, я так бы и проплакала до самого утра. К счастью, Саюши успокоила меня гораздо раньше.
Теперь всё время, пока не работала, я до рези в глазах смотрела в шар, пытаясь угадать, что думает и чувствует Эрнет. По мимолётным жестам и выражению лица догадывалась, верит он собеседнику или нет. Запомнила, как он едва заметно приподнимает брови, когда удивляется, дёргает уголком рта, вспоминая что-то неприятное, как опускаются плечи, когда он устаёт. И за всё время я ни разу не видела улыбку Эрнета.
Из-за работы в наблюдениях приходилось делать большие перерывы, и я раздражалась на посетителей, Джейка и Анну — на любого, кто пытался меня отвлечь. Но пик моего недовольства пришёлся на визит журналиста из какой-то сомнительной газетёнки.
— Позвольте задать вам несколько вопросов?
Голос был, конечно, не тот, но я всё равно подпрыгнула в кресле и отдёрнула руки от шара, где Хантли как раз встретился с человеком из казначейства и что-то ему говорил. На секунду показалось, что я начала не только видеть, но и слышать звуки. И лишь спустя полминуты до меня дошло, что говорил мой посетитель, а не Эрнет, находящийся в Брейвиле.
— Какие ещё вопросы? — не поняла я.
Незнакомый светловолосый журналист с тонкими усиками не походил на человека, которому нужно предсказание. Более того, блокнот в его руках явно говорил, что человек тут по работе. Интервью?