Выдающееся произведение марксистско-ленинской философии
Шрифт:
Ювелир молчал, ошалело вытаращив глаза на Хосе.
— Ну, а Ратман мой друг… Нет, наш друг, не так ли?
— Так.
— Поэтому я должен позаботиться о сеньоре Риде. Тем самым мы позаботимся о нашем друге. Сегодня же вечером сеньор Рид должен исчезнуть.
— Сегодня же?!
— Да. Через двадцать минут я встречаюсь с Ратманом. Мы проговорим около часа. По возвращении домой он должен обнаружить, что Рид исчез.
— Понимаю.
— Вот и хорошо. А когда я вернусь, у меня, надеюсь, будет возможность повидать сеньора Рида в пещерах, а?
— Он будет там.
—
— Я буду обращаться с ним, как с любимой женщиной.
— Повторяю, по-джентльменски. Понял?
Ювелир кивнул.
— У тебя не будет никаких оснований для недовольства. Я закажу «бьюик», и когда сеньор Ратман вернется домой, все будет кончено.
— Не смей ничего брать из квартиры сеньора Ратмана.
— Ничего?
— Даже самой мелкой монетки — только сеньора Рида. Ну, я ухожу. Пока.
— Пока, Хосе.
Рид только что приготовил себе кофе (он терпеть его не мог, но Ратман, очевидно, никогда не пил чай), как кто-то постучал в дверь.
— Кто там? — вздрогнул он.
— Друг, сеньор.
— Друг?
— Да. Друг Хосе и сеньора Ратмана.
— Вот и приходите завтра утром к сеньору Ратману.
— Но у меня поручение для вас от сеньора Ратмана.
— Подтолкните под дверь.
— Оно устное.
— Передайте на словах.
— Оно секретное, сеньор, никто посторонний не должен его слышать.
«Очередной трюк!» — подумал Рид, а вслух сказал:
— Тогда приходите позже, пусть вернется сам Ратман.
— Сеньор! — Голос неизвестного за дверью звучал умоляюще. — Хосе побьет меня, если я не передам поручение!
— Это уж не моя забота.
— И потом, завтра будет слишком поздно.
— А это не ваша забота.
Молчание… Рид подождал несколько минут и, решив, что неизвестный ушел, вернулся к столу. «Аромат кофе всегда лучше его вкуса», — подумал он и вдруг обнаружил, что вообще не чувствует аромата, а слышит запах чего-то совсем другого. Он снова и снова втянул воздух носом. Определенно что-то горело! Рид бросился в кухню, но ничего не обнаружил, а когда вернулся в комнату, ее уже наполнили клубы дыма.
За дверью послышались крики и вопли других жильцов. Рид подбежал к двери и распахнул ее. Коридор был наполнен дымом. В соседнюю квартиру бросилась женщина с ведром воды.
— Пожар, сеньор! Помогите! — крикнула она.
Потом послышался другой голос:
— Вызывайте пожарную команду!
Из густого дыма вынырнул низкорослый, сморщенный человек, тоже тащивший ведро воды.
— Передайте, пожалуйста, сеньорите, — попросил он.
Рид схватил ведро и вбежал в квартиру, где только что скрылась женщина. В комнате горели кушетка и два мягких кресла. Он выплеснул воду на одно из них.
— Бедная, бедная Марсия! — поспешно возвращаясь к двери с пустым ведром, крикнула женщина. — В кои-то веки собралась в кино, и на тебе…
Рид выскочил вслед за ней, набрал воды и уже снова возвращался в квартиру Марсии, когда почувствовал удар в висок и потерял сознание.
— Он наглотался дыма, я вытащу его на свежий воздух, — обратился сморщенный человек к женщине, но та
— Бедная Марсия! Бедная Марсия! — еще громче запричитала она и снова побежала за водой.
Рид пришел в себя и сразу понял, что его куда-то везут. При мысли об этом ему опять стало плохо, и он закрыл глаза, не в силах разобраться в происходящем.
Машина остановилась, и Рид почувствовал, что его несут и что вокруг стоит отвратительный, удушливый запах. Это тянулось целую вечность. Потом воздух стал чище, и его довольно бесцеремонно опустили на охапку соломы. Кто-то силой разжал ему зубы и влил в рот обжигающую жидкость. Рид вскрикнул и словно провалился в глубокую черную яму…
Очнулся он с ощущением, что ему стало лучше. Еще побаливала голова, но он уже мог собраться с мыслями и вспомнить последние события. Он представлял себе картину пожара, и в ушах у него вновь зазвучал жалостливый крик женщины: «Бедная, бедная Марсия!..» Что случилось с ним дальше, Рид не помнил.
Он ощупал карманы, с радостью обнаружил, что спички при нем, и зажег одну из них. Рядом с ним стояла свечка, и он поднес к ней горящую спичку. Теперь он мог осмотреться.
В первую минуту Риду показалось, будто его заживо похоронили в огромном склепе, но он тут же сообразил, что находится в пещере. Он с трудом встал, высоко поднял горящую свечу и попытался обследовать пещеру. Кое-где ее каменные своды нависали так низко, что ему приходилось нагибаться. Вскоре он увидел два расположенных рядом тоннеля. В них царила кромешная тьма, и Рид понял, что безнадежно заблудится, если рискнет продолжать свое подземное путешествие. Единственным относительно безопасным местом для него была сейчас охапка соломы: он вернулся к ней, сел и только теперь обнаружил рядом бутылку виски. «А если оно отравленное?» — подумал он. Однако его давно мучила жажда, и он, пренебрегая опасностью, сделал несколько глотков. В кармане у него оказалась пачка сигарет. «Вино, табак и свет… — с иронией подумал он. — Правда, у старины Омара Хайяма были еще хлеб и женщины, но придется довольствоваться тем, что есть…»
Рид уже докуривал сигарету, когда послышались шаги и в пещеру вошел человек с фонарем.
— Хосе!
— Да, сеньор. Надеюсь, вам здесь удобно?
— Послушай, Хосе, что это еще за чертовщина?
— Пожар, сеньор. Вы вели себя геройски. Просто замечательно! Но сеньор задохнулся бы в дыму, если бы его не спас один мой приятель. Дом сгорел, и вас пришлось доставить сюда. Здесь вам ничего не грозит и не так уж, по-моему, плохо.
— Но где я?
— В пещерах, сеньор.
— В каких пещерах?
— Тысяча извинений, сеньор…
— Рид.
— Сеньор Рид. Все так перепуталось: Каппелман — Рид, Рид — Каппелман… Так вы, значит, сеньор Рид?
— Да, черт возьми!
— Конечно, конечно, сеньор! Без этих пещер нам пришлось бы трудно. Бедняки Лимы нуждаются в них, когда… ну, в общем, когда нуждаются.
— Но не могу же я жить в какой-то пещере, Хосе! Мой друг Ратман…
— Он будет извещен, сеньор, и придет вас навестить. Сеньор Ратман никогда не забывает своих друзей.