Взбираясь на Олимп

Деева Ясна

— Не реви, Надюха! — снова вмешался Смаковский.

— Я, правда, очень рада, — выговорила я, придушив в себе будоражащие меня эмоции.

— Да поняли мы уже, — выпалила Инна.

— Спасибо, Надюш, дальше, — скомандовал Добровольский.

— Я Денис Лебедев. С детства занимаюсь балетом, пробовал поступить в хореографическое училище, но меня не взяли, сказали, что слишком крупный. Тогда я понял, что стучу не в те двери. И начал заниматься театром. Сначала не нравилось, а потом, как говорит Смак, втянулся. Жалею, что сразу не пошел этим путем,

много времени на танцы потратил, но ничего, думаю мне это пригодится.

— Интересно. Что танцевать умеешь? — поинтересовался Добровольский.

— Да, почти все. Вальс, румба, джаз. Балетные партии могу. Мама из меня Барышникова сделать хотела.

Мы засмеялись. Трудно было представить, что такой крепкий, крупный парень может танцевать балетные партии.

— Заинтриговал, — не удержался Паша, — покажи что-нибудь из балета, а?

— Да, да, — поддержали идею остальные ребята и захлопали.

Я тоже захлопала. Вот так, оказывается я ничего не знаю о моих друзьях. Ну ладно Паша, мы с ним редко виделись, но Денис. Я жила с ним целый месяц бок о бок и не разузнала о нем ничего.

— Да ну вас, — отмахивался Денис.

— Значит не можешь, значит врешь. Перед Надюхой выделываешься, — не успокаивался Паша.

— Ничего я не вру!

— Тогда покажи! Константин Сергеевич, ну, надавите на него по-профессиональному, по-преподавательски, ну, интересно сил нет, — настаивал Паша.

— Да, да, — подключились студенты.

— Денис, мне уже и самому стало интересно, — засмеялся Добровольский.

— Вот пристали… я же в брюках! — защищался Денис.

— Сымай! — крикнул кто-то из девчонок, а остальные поддержали.

— Мне в трусах тут прыгать?!

— А ты стесняешься что ли? Или трусы дырявые? — задирал его Смак.

Добровольский смеялся вместе со всеми. Денис тем временем встал и под девчачьи ахи охи снял брюки. Вышел в середину. Суровый, вечно хмурый парень, начал плавно поднимать руки, подключились ноги. Все движения были очень мягкими, легкими. Денис закрутился на месте, затем отошел в сторону, разбежался и в прыжке сделал шпагат. Его сильное крепкое тело на мгновение застыло в воздухе и мягко опустилось на паркет. Денис выполнил еще пару движений, затем остановился и присел в поклоне.

— Лебедь, красава! — захлопал Смаковский.

Все стали аплодировать.

— Денис, ты меня удивил, — сказал Добровольский.

— Да ладно, — отмахивался Денис, заметно краснея, и натягивал на себя брюки.

— Денис, нет слов, — прошептала я ему, когда он вернулся на место, — почему ты не рассказал мне?

— Перестань. Это не то, чем стоить гордится, — опять нахмурился Денис.

Мы продолжили знакомиться, ребята также рассказывали о себе. Многие старались упомянуть о своих достижениях, кто хорошо поет, кто танцует, некоторые демонстрировали свои навыки. Но никто не мог переплюнуть Дениса. Денис Лебедев удивил и затмил всех.

— Я рад, что вы все разные. Нам предстоит пройти интересный путь от простых упражнений, отрывков из пьес, до полноценных спектаклей.

Добровольский

подробно рассказал нам, чем мы будем заниматься первый семестр, и дал указание — прийти на следующее занятие в хорошем настроении, с улыбкой на лице. Так закончилось наше первое занятие. Окрыленные мы выбежали в коридор. Мне не хотелось расставаться с Добровольским. Он был очень добрым, уютным и от него исходило тепло, которое вызывало во мне безграничное доверие к нему. Возможно, все это из-за того, что в детстве мне не хватало отца.

В коридоре на нас набросились старшекурсники и объявили, что нам предстоит пройти посвящение в студенты. Всей толпой нас привели в местный бар «Богема», в котором уже веселились студенты Огорельцевой. Молодежь выпивала, танцевала. В основном здесь были студенты и выпускники творческих специальностей. Музыканты, художники, артисты — своеобразная творческая тусовка. Как мне рассказали наши всезнающие второкурсники Даниил и Сергей, владельцами бара были молодая пара — выпускник из театрального и художница. Пара создала уютное место для отдыха творческих людей.

Высокие книжные стеллажи под потолок, уставленные старыми книгами и винтажными вещицами, выглядели волшебно. Деревянные столики по периметру помещения, черные диванчики для больших компаний, сцена с настоящими музыкантами, вживую исполняющие зажигательные хиты 80х.

Наше посвящение проводила девушка-ведущая. Она по очереди вызывала на сцену первокурсников, остальные ребята становились под сценой и вытягивали вперед руки. Студент подходил к самому краю сцены и поворачивался спиной к толпе, затем складывал руки на груди и падал, а внизу его ловили крепкие руки однокурсников.

Задачка на первый взгляд казалась простой. Когда очередь дошла до меня я взобралась на сцену, подошла к краю, повернулась спиной, скрестила руки на груди и… Испугалась. Я замерла на краю с широко раскрытыми глазами.

— Надюха, давай! — крикнул мне Пашкин голос.

— Да! Минутку, — замялась я.

Ребята засмеялись.

— Димитрова, давай короче, мы веселиться хотим, — нервно добавила Инна.

— Сейчас, сейчас.

— Расслабься, отпусти себя. Ребята поймают тебя, доверься им, — обратился ко мне музыкант, стоявший на сцене вместе со своей группой.

— Да, — согласилась я.

— Этот момент больше не повториться, наслаждайся им, пока есть возможность.

Я отбросила страхи, снова прокрутила в голове свой долгий путь, поступление, вручение студенческого. Падаю. Это было непередаваемо. Внутри меня все перевернулось и встало на место, когда я почувствовала, как мое тело опустилось в теплые руки ребят.

— Ура! — закричали студенты.

Я засмеялась. На втором этаже стоял парень, облокотившись на перила и наблюдал за происходящим. Я встретилась с ним взглядом и мне стало неуютно. На фоне всеобщего веселья и радости его суровый, почти осуждающий взгляд и строгое выражение лица выглядели странно. Очевидно, что ему все это не нравится, тогда зачем он здесь?