Взгляд с обочины 1. Митрим
Шрифт:
– Ну… - не открывая глаза.
– Позавчера, часа за два до стоянки?
И Тэльво продолжил смотреть в потолок и морщить лоб. Судя по страдальческому лицу, щедро приправляя ответ эмоциями: чтобы Курво хорошо прочувствовал, как хочется спать и как раздражают дурацкие вопросы спросонья.
Наконец, Тэльво поморщился, закрыл глаза и сонно проговорил, переворачиваясь на бок:
– Всё, можем спать дальше. Дурацкие вопросы у твоего отца…
Тьелпэ тоже пока не понимал, почему отец так прицепился к точному времени.
– Он
– Его почему-то волновало, когда именно мы сообщили Кано, что везём этого… как его… - зевнул.
– Дай поспать, а…
Тьелпэ кивнул, вставая:
– Спокойной ночи.
И пошёл домой. Да, так понятней, отец хотел узнать, когда Макалаурэ узнал про посла: до или после того, как они с Тьелкормо уехали.
Когда Тьелпэ вернулся, Куруфинвэ как раз закончил переодеваться. Коротко обернулся, завязывая шнуровку свежей туники. Дорожную одежду он уже убрал в корзину. Спросил сына, ужинал ли он, наскоро перекусил сам и собрался уходить - один. “Я скоро вернусь.”
Тьелпэ уже встал и тоже шагнул к выходу, но тут остановился. План незаметно просочиться за отцом как-то очень быстро и обидно провалился.
– Можно с тобой?
– К послу?
– Да.
– Зачем?
– Куруфинвэ несколько удивлённо посмотрел на сына.
Тот помолчал немного, прежде чем ответить.
– Я не понимаю, почему Макалаурэ так упорно всем запрещает его слушать. Это же просто слова. Ясно, что он служит Моринготто, а валар ненавидит, но что он такого может сказать?
Куруфинвэ ненадолго задумался.
– Хорошо. Послушаешь, как убедительно могут говорить его слуги.
– И я думаю, нам всем ещё не раз придётся с ними сталкиваться…
– Поэтому я и хочу тебе это показать на примере. Идём.
Меч Куруфинвэ оставил в шатре, как и обещал старшему.
По дороге к ним присоединился Тьелкормо, и через несколько минут они уже подошли к холму на краю лагеря, где под временное жильё для посла отвели одну из кузниц. Из других построек в лагере были разве что сараи и навесы, и все они подходили на эту роль хуже, чем небольшой грот, вход в который Карнистиро успел по такому случаю забрать решёткой и навесить замок. Сейчас возле ворот стоял один из его верных.
Куруфинвэ небрежно кивнул на его поклон, первым подходя к решётке, и некоторое время стоял молча, разглядывая спящего посланца. Выглядел он вполне как эльда, как и все ранее виденные майяр. Только тёмный.
Тьелкормо нетерпеливо переступил с ноги на ногу. Куруфинвэ недовольно покосился на него, сложил руки на груди и кашлянул.
– Нам нужно поговорить.
Лоэллин открыл глаза, медленно осмотрелся. Потом молча кивнул.
– Ты сам назначил нам очень короткий срок, так что мы вынуждены торопиться, - сухо сказал Куруфинвэ.
Лоэллин снова кивнул, усмехнулся.
– Говорить будем через решётку?
Куруфинвэ немного
– Ключа у меня нет. Да и это для твоей же безопасности, поверь.
– Он криво усмехнулся.
– Судя по тому, что мне рассказывает брат, ты любишь говорить такое, за что вполне можно поплатиться головой.
– Не сомневаюсь. Неприятная правда ещё не до того доведёт. Вот только… - Майя бросил на него быстрый взгляд.
– Я рассказал твоему брату достаточно, чтобы он понял, с кем и с чем имеет дело. И понял, что я готов к любому развитию событий и ничего не боюсь. А если это понял он, это понимаешь и ты.
– К сожалению, мой брат не пересказывал мне ваши беседы в подробностях. Так что всё, что я знаю, - это что ты приехал от Моринготто и как будто предлагаешь мир.
– Мира будет легче достичь, если ты и твои братья перестанут оскорблять Тано Мелькора. Я здесь говорил со многими, но ещё ни разу не отозвался непочтительно ни об одном эльда.
– Может быть, это потому, что ни один эльда не убивал твоего отца?
– взгляд серых глаз стал холодным.
– Многие эльдар пытались убить моего учителя. Твой отец был одним из них, - нравоучительно возразил Лоэллин.
– Курво, тебе не кажется, что мы услышали достаточно?
– поморщился Тьелкормо.
– Да и Тьелпэ тоже.
– Ничего, пусть слушает.
– Отмахнулся Куруфинвэ. И снова обернулся к посланнику.
– Да. И жаль, что ему это не удалось. Но ты же приехал сюда не для того, чтобы поучить нас манерам, так ведь?
– Так. И не так тоже. Иногда войны начинаются с плохих манер.
– Он картинно повёл рукой: - Ты хотел говорить - о чём? О ненависти? Как быстро закончится этот разговор, если я начну отвечать тебе в тон?
– Я задал вопрос о мире, - напомнил Куруфинвэ.
– Могу повторить: верно ли, что ты предлагаешь мир? И если так, то на каких условиях?
– Я предлагаю мир. Без условий.
Куруфинвэ усмехнулся.
– Хорошо. Мы согласны. Что теперь?
– Как это согласны?!
– снова возмутился Тьелкормо.
Его все проигнорировали, и Лоэллин усмехнулся в ответ.
– Теперь вы приносите от имени всех нолдор клятву прекратить вражду между нами и получаете свои камни - кроме одного, который вернётся с королём.
– Курво!
– А почему нет?
– Куруфинвэ обернулся, наконец, к брату.
– Война с Мелькором - это война валар, и не мне тебе рассказывать, что мы не обязаны делать для них что-то приятное. Нас сюда привела клятва, так? Если они, - Куруфинвэ кивнул на посланника, - помогут нам её выполнить, мы будем свободны от обязательств.
Он обернулся к посланнику.
– Как именно мы получим сильмарилы?
Лоэллин пожал плечами.
– Как угодно. После того, как вы все дадите клятву, вы можете отправить со мной любого эльда, и мы передадим ему камни. Или мы можем встретиться на полпути к Аст-Ахе, и я передам вам их лично.