Взрывной ребенок. Новый подход к воспитанию и пониманию легко раздражимых, хронически несговорчивых

Грин Росс В.

Ребенок: Да.

Взрослый: Понятно. Но ведь раньше гимнастика тебе очень нравилась и у тебя многое получалось. Будет обидно, если ты ее бросишь.

Ребенок: А мне наплевать.

Взрослый: Правда? Ты уверен, что тебе наплевать?

Ребенок: Да, если мы все время будем заниматься только растяжкой, мне наплевать.

Взрослый: Ну, можно попробовать решить эту проблему, чтобы ты мог на тренировках заниматься тем, что тебе нравится.

Ребенок: Джинни ни за что не станет вести занятия по-

другому.

Взрослый: Может, ты и прав. Но давай подумаем. Не знаю, можно ли в этой ситуации «просить о помощи». И непонятно, как «договориться» или «пойти на взаимные уступки»,

если ты считаешь, что Джинни ни за что не станет вести занятия иначе. Похоже, нужно искать «иной путь» решения. Как по-твоему?

Ребенок: Я не знаю, какой «иной путь» тут можно придумать.

Взрослый: Ну, Джинни не единственный тренер по гимнастике. Мы выбрали ее потому, что у другого тренера время занятий совпадало с твоими занятиями фигурным катанием. Но мы можем перенести фигурное катание, тогда можно будет ходить к другому тренеру по гимнастике. Как тебе такой вариант?

Естественно, подобные обсуждения по плану Б необходимо продолжать, пока не будет найдено реалистичное, выполнимое и устраивающее обе стороны решение. Таким образом не только будет найдено решение конкретной проблемы, но и заложен фундамент, на котором со временем у вашего ребенка разовьется способность самостоятельно использовать три универсальных способа решения проблем как шаблон. Придет время, и ему станут не нужны суррогатные лобные доли – он научится использовать свои собственные.

Оценка последствий принятых решений, а также степени их выполнимости и приемлемости для обеих сторон

Иногда родители теряют веру в план Б – по крайней мере, поначалу – оттого, что ребенок не следует найденному решению. Как вы знаете, обычно это означает, что принятое решение нереалистично (одна из сторон не в состоянии выполнить принятые на себя обязательства), или в нем недостаточно учитываются потребности ребенка. Не забывайте, что план Б – не упражнение на развитие фантазии. План Б – это тяжелый труд, направленный на совместный поиск выполнимых решений, устраивающих обе стороны.

Опыт показывает, что многие дети, особенно те, у которых недостаточно развиты навыки сознательного самоуправления, не умеют оценивать последствия принятых решений. А те дети, которые не обладают навыками интеллектуальной гибкости и социальными навыками, не умеют оценивать решения с точки зрения их реалистичности и приемлемости для обеих сторон. Первое можно исправить, если вы выступите в качестве суррогатных лобных долей, иными словами, объясните ребенку, к каким последствиям может привести то или иное решение: «Если мы примем первое решение, то ситуация будет развиваться так, а если мы примем второе решение, дела пойдут вот таким образом. Какой вариант лучше»? Если ребенок не в состоянии самостоятельно оценить, является ли решение приемлемым для обеих сторон, взрослый может помочь ему и в этом: «Мигель, я понимаю, что такое решение очень тебя устраивает, но оно не устраивает меня. Давай найдем решение, которое устраивало бы нас обоих». Если ребенок не может найти решения, которое устраивало бы обе стороны, ему опять же нужна помощь суррогатных лобных долей. После некоторого количества тренировок он сможет самостоятельно генерировать взаимно приемлемые решения.

Роль плана Б в развитии других навыков

Речевые навыки

Некоторые из вышеупомянутых навыков зависят от уровня развития речи. Но, как вы уже знаете из третьей главы, существуют и другие навыки, связанные с развитием речи, имеющие прямое отношение к способности ребенка справляться с раздражением. Некоторые дети не могут даже объяснить окружающим, что они раздражены. В их словаре отсутствуют слова и выражения для описания простейших эмоций. Поэтому они оказываются не в состоянии поведать о своем раздражении, а вместо этого начинают ругаться, толкаться, пинаться и ломать вещи.

Что делать, если в словаре ребенка отсутствуют слова и выражения для описания простейших эмоций? Следует научить его таким словам, начав с самых элементарных.

К их числу относятся радость, огорчение и, конечно же, раздражение. Почему достаточно начать всего лишь с трех слов? Потому что, вне зависимости от возраста обучаемого, если вы пытаетесь научить его всему сразу, вы не научите ничему. А еще потому, что эти три слова годятся для описания 8о% человеческих эмоций. Когда ребенок освоится с употреблением простых слов, можно обогатить его словарь более сложными выражениями, например: (я) разочарован, подавлен, сбит с толку, испытываю облегчение, (мне) неприятно, противно, комфортно/дискомфортно.

Для некоторых детей само слово «раздражение» оказывается слишком сложным. В тех случаях, когда ребенок не может произнести это слово, его можно заменить словами «досада» или «злость». Если попытки выговаривать слова сами по себе вызывают раздражение, можно сделать набор карточек и попросить ребенка показывать карточку, соответствующую его настроению. На карточках может быть нарисован человек в разных стадиях гнева и раздражения (с подписями, напоминающими ребенку названия этих стадий), или цифры от нуля до пяти, где ноль – это спокойное состояние, а пять – крайняя степень раздражения. Можно использовать и разноцветные карточки: например, зеленый цвет может означать «спокойный», желтый – «слегка раздраженный», а красный – «до крайности раздраженный». При этом важно, чтобы все окружающие ребенка взрослые использовали одни и те же понятные ему слова и разговаривали с ним об эмоциях в спокойной и дружелюбной обстановке, а не только тогда, когда ребенок близок к истерике.

Например, Элен, девочка, с которой вы познакомились в четвертой главе, усвоила и научилась правильно употреблять небольшой словарный минимум после того, как ее родители стали ежедневно обсуждать с ней события прошедшего дня. Обычно разговор заводили вечером, перед отходом ко сну. Родители расспрашивали дочь, что произошло у нее за день, что ее порадовало или огорчило, из-за чего она испытывала раздражение. Если Элен не могла припомнить соответствующих событий, родители предлагали возможные варианты. Если она затруднялась в описании эмоций, родители помогали ей найти нужные слова. Кроме того, они держали в курсе происходящего ее школьную учительницу, чтобы обеспечить единство описания эмоций и не смущать девочку незнакомыми словами. Если Элен раздражалась и использовала неприемлемые способы выражения («Нет! Не буду!», «Оставь меня в покое!», «А пошел ты…» или что-нибудь еще похлеще), родители или учительница спокойно напоминали ей, что она может употреблять новые слова и выражения («Однако, похоже, что ты не на шутку раздражена!»). По прошествии нескольких месяцев Элен начала выражать свои эмоции в куда более терпимой манере и, к тому же, в большем количестве разнообразных ситуаций. Ее словарный запас значительно обогатился, в него вошли такие понятия, как «растерянность», «смущение», «огорчение», «возбуждение», «скука» и «недовольство».

Не забывайте, что ребенок, отстающий от своих ровесников в чтении, не научится читать за один день, а ребенок (будь он взрывным или нет), не умеющий распознавать или выражать раздражение и описывать свои эмоции, не научится за один день пользоваться новоприобретенным словарным запасом. Быстро не выйдет. С другой стороны, ничего сложного тут тоже нет. Навыки, о которых мы говорим, являются элементарными основополагающими навыками, однако их нельзя развить методом поощрения и наказания.

Итак, если ругательства, употребляемые ребенком в разгар раздражения, свидетельствуют о том, что ему не хватает речевых навыков, необходимых для выражения отрицательных эмоций, то реакции типа: «Не смей разговаривать со мной таким тоном!» или «Иди к себе в комнату и не возвращайся, пока не сможешь разговаривать нормально!», ничего не изменят. Они имели бы смысл лишь в том случае, если бы ребенок действительно не понимал, что вам не нравится все это слушать, или у него отсутствовала бы мотивация нормальной речи.