Я — госпожа. Своя жизнь
Шрифт:
У меня в голове плохо умещались подобные взаимодействия между существами, развившимися на разных планетах и имевшими принципиально разную биологию, однако халамиты доказали, что умеют творить невозможное, когда устроили массовое заселение космоса земными животными и предками людей. Если план изначально был сделать нас гнёздами-носителями, то стоило поблагодарить маулов за избавление от такой участи.
— Хорошо, что Коалиция пока не угрожает вашей родине, госпожа, — так же тихо отозвался Эрик. — Должно быть, расшифровать удалось координаты конечной,
— Но ведь можно выяснить остальное?
— Сложно сказать, госпожа.
— А что ты думаешь о кубе?
— Боюсь, эта находка приведёт к большой беде.
— Сабрина, позволь показать тебе место нашей работы, — раздался за моей спиной голос Геон Дала.
В официальном разговоре он называл меня на "вы", но в остальное время его отношения с Сабриной были менее формальными.
Эрик, наоборот, не допускал вольностей. Можно было не сомневаться, что вне дома я не услышу от него иного обращения, чем "госпожа".
Геон Дал отвёл нас в помещение, расположенное неподалеку. Это был просторный кабинет с двумя компьютерными столами, таким же настенным экраном, как в зале для совещаний, шкафом и ещё одним столом, на котором лежало несколько маульских свитков.
— Они хотят результата. Требуют его всё настойчивее, — проворчал Геон Дал. — Можно подумать, их давление что-то изменит.
— Сделанные открытия впечатляют, — осторожно заметила я. — Думала, что маршрут из центрального нейроузла приведёт на родину человечества, но это ведь не она.
— Скорее всего, нет, — согласился Геон Дал. — На этой планете проходила часть эксперимента халамитов. Вероятно, самая важная.
— Которой маулы не дали завершиться. Что если были и другие подобные места?
— Не исключено, но армию интересует в первую очередь куб. Ни один сканер не показывает, что находится внутри. Может быть, мы вообще имеем дело с монолитной конструкцией, однако это нужно доказать и объяснить её функции. Желательно получить к ним доступ.
— Судя по тому, что я услышала, продвинулись вы недалеко.
— Ты ведь понимаешь, что решение такой задачи может растянуться на годы. Мы хватаемся за любые зацепки. Поднимаем архивы, роемся в хранилищах, привлекаем экспертов, в том числе из Ордена Познающих. И конечно, крайне важно расшифровать истинный смысл надписей на гранях куба. Вот твоё рабочее место.
Он указал на один из столов.
— Перебросил тебе все доступные данные. Оригиналы надписей и переводы собраны в отдельной папке. Хорошо бы ты в первую очередь ознакомилась с ними. Ещё есть бумажные распечатки с моими пометками. Работаю по старинке, — он доверительно усмехнулся. — Показать тебе?
— Конечно. И мне будет помогать Эрик.
— Да-да, у него теперь тоже есть допуск.
На раба Геон Дал бросил короткий взгляд, сходил к шкафу и достал оттуда пачку бумаг. Вручил он мне их со словами:
— Открыт к обсуждению любых вопросов и теорий.
— Если армия сосредоточилась на изучении куба, то другие координаты из кокона проверяться не
— Пока их всё равно нет, — Геон Дал развёл руками. — Специалисты сняли отпечаток верхнего слоя нейроузла и проложили маршрут к ближайшей ключевой точке. Ею оказалась Дальняя. Как ты знаешь, коконы халамитов передвигались в космосе, совершая множество коротких скачков через подпространство, а не один затяжной, как корабли Коалиции. Кроме того, путаницу вносит органическая природа нейроузла. Сложно разделить промежуточные и ключевые точки, а часть данных, как правило, оказывается повреждена или слишком запутана.
— Но работа ведётся?
— Мы даже можем на неё взглянуть, — Геон Дал заговорщически подмигнул. — К этой части проекта у нас тоже есть доступ. Раз в сутки все результаты передаются с Оплота на Лазарию. На сегодняшний день мы имеем это.
Подойдя к моему столу, он поколдовал над интерфейсом и вывел на экран массив данных, состоящий из множества цифр и незнакомых символов.
— Здесь оригинал, а вот результаты дешифровки.
Он открыл другой файл, но, на мой непосвящённый, взгляд его содержимое мало отличалось от первого варианта.
Сердце кольнула грусть. Где-то среди этих цифр и закорючек затерялись координаты Земли. Желанное знание было близко и бесконечно далеко.
Точно так же я не могла принести пользу в деле, ради которого оказалась допущена к секретному проекту. Тут вся надежда возлагалась на Эрика.
Когда я предложила поставить ещё одно кресло рядом со своим, он наклонился ко мне и напомнил:
— Госпожа, я должен стоять или сидеть возле вас на полу. Позвольте мне поработать с бумагами. Так будет удобнее.
— Конечно, бери.
Дурацкие правила! И ведь не нарушишь их сейчас, под прицелом камер наблюдения и чужими взглядами.
Эрик, впрочем, как ни в чём не бывало устроился у моих ног и погрузился в работу. Геон Дал тоже уткнулся в монитор. Я последовала его примеру, однако следующие два часа выдались чертовски скучными.
Оригинальный текст с гигантского куба виделся мне почти такой же бессмысленной картинкой, как данные из нейроузла кокона. Я узнавала некоторые символы, но их смысл предательски ускользал. Переводы в общих чертах повторяли друг друга. В них говорилось о силе, порядке и единении. Проскальзывали и воинственные фразы. Кто-то из переводчиков с особенным усердием подогнал текст под призыв к завоеванию и обещание славной победы.
Увы, свою лепту я внести не могла и чувствовала себя совершенно бесполезной. Даже в Сфере от меня было больше проку. Там я неплохо освоилась и постепенно втягивалась в дела, здесь же была самозванкой. Воспоминания Сабрины, будто нарочно, молчали. Никаких светлых идей, связанных с кубом, меня не посетило.
То ли дело Эрик! Он увлечённо перебирал бумаги, хватался то за один, то за другой лист, шевелил губами и явно утонул в работе.
— Кстати, а там что? — спросила я у Геон Дала, указав на третий стол.