Я стираю свою тень 9
Шрифт:
Глаза он открыл снова в посёлке. Он упал через хлам, разбросанный вокруг кучи мусора. Кажется, он действительно бежал, потому что воздуха не хватало, как после серьёзной пробежки. Снова ничего не получилось.
— Ты не дошёл до бугра всего сто метров, — выкрикнул Ванька из окна. — А то был бы рекорд.
— Мне не нужны рекорды. Мне надо тележку доставить на опушку леса. А ты был прав, мотивация не помогла, — согласился Николай.
— Ага. Пока ты мыслями здесь, он будет ими управлять.
— Придётся тренироваться. — Николай снова скинул с себя лямки и сел в тележку. Представил, как Гордей ждёт
Сохраняя в себе это настроение, он взялся за лямки и направился прочь из посёлка. Ничего не думал по дороге, стараясь не выходить из режима полного отречения от себя. При этом он хорошо понимал, что происходит, и даже позволил себе оглядеться и отметить, что первый ряд деревьев лесной опушки находится от него совсем близко. Радость от этого оказалась настолько сильной, а воображение подхлестнулось до такой степени, что Николай легко вообразил, будто уже оказался в глубине леса.
Расплатой за это, когда он открыл глаза, явилась понимание, что он снова в посёлке. Тележки, правда, с ним не оказалось.
— Ванька, где шасси? — громко спросил он.
Ему не ответили.
— Ванька? Иван! — Николай забеспокоился, что мальчишка не отвечает, и бегом поднялся на свой этаж. Заглянул в их комнату, но и там его не было. Юра и Елена спали на полу как ни в чём не бывало.
Николай выглянул в окно и ничего не увидел. Ни шасси от погрузчика, ни Ваньку. Он никак не связывал эти события между собой. Был уверен, что ребёнок находится в посёлке, просто не слышит его. У мальчишки в его возрасте всегда найдутся занятия получше, чем наблюдать, как взрослый неудачник напрасно бегает с тележкой туда и обратно.
— Извините, а вы что тут делаете? — спросил Юрий, приоткрыв один глаз.
— Прости, Юр, надо было посмотреть в ваше окно. Уже ухожу. С добрым утром.
— Вы кто? — Он открыл оба глаза и удивлённо посмотрел на Николая.
— Сосед Николай.
Юра сел и осмотрелся.
— Не помню тебя. Давно ты тут?
— Несколько дней. — У Николая возникло подозрение, что пауки с раструбом бегали не просто так. — Ты меня не помнишь? Мы же несколько часов назад разбирали кучу хлама, искали что-нибудь подходящее для подвоза взрывчатки.
— Какой взрывчатки? Вы меня ни с кем не путаете?
— А про термоядерный блок помнишь? — спросил Николай.
Юра сел, протёр глаза и посмотрел на супругу. Долго вглядывался в неё, вскочил и забегал по комнате.
— Где я? — поинтересовался испуганно. — Что это за место?
Пугающие догадки начали одолевать Николая. Визит пауков случился не только ради того, чтобы успокоить людей и заставить их уснуть, с этим прекрасно справился бы и мозгоклюй. Надо было дождаться, когда проснутся другие жители посёлка.
— Ты и твоя жена с сыном оказались на этой планете из-за пришельцев-похитителей, — ответил Николай, внимательно наблюдая за реакцией Юрия.
— Что за бред? Какие пришельцы? Какая семья? Мы с Леной даже не женаты. Я что, под действием тяжёлых наркотиков? Ты кто такой? — с агрессией в голосе поинтересовался
— Николай. Живу в соседней комнате. Если не веришь, что я тебе говорю, пройдись по дому, посмотри, похоже, это на Землю или нет.
— И посмотрю. — Юрий убежал.
Николай встал у окна и долго сканировал опушку леса, надеясь увидеть признаки шасси или мальчишку.
Жители этого и соседних домов начали постепенно просыпаться. Чтобы никому ничего не объяснять, отец Гордея вышел на улицу. Сотни растерянных людей спрашивали друг у друга, что это за место и как они здесь оказались. Со стороны плазмоидов это был отличный шаг — лишить людей памяти, тем самым разрушив единение, основанное на общем желании сбежать из посёлка. Они превратились в сообщество чужих людей, заново пугающихся остатков человеческих тел, живущих на подсосе в некоторых комнатах.
И думать не стоило в ближайшее время о том, чтобы подбить людей на какую-нибудь совместную акцию. Даже переговоры по рации с теми, кто пытался их освободить, ни к чему бы не привели. Ванька, единственный адекватный человек, исчез. Николай остался в одиночестве. Самый молодой по сроку пребывания, но ставший самым опытным. Пришлось заново объяснять Юре с Еленой, да и многим другим, что обмылки — это здешняя еда и другой нет. Рассказал Елене заново про её грядку, на которой росли овощи. На их счастье, супружеская пара, помнящая только свои добрачные отношения, не помнила про сына Ивана, и Николай не спешил расстраивать их напоминаниями о нём.
Саа отлично ориентировался в мрачных катакомбах. Было видно, что ему не впервой ходить здесь, и он точно знал, куда ведёт тот или иной проход. Ориентации немного помогала здешняя особенность воздуха — свечение газа, ионизирующегося в мощном магнитном поле. Даже под землёй не было абсолютной тьмы. Углы, повороты, выступающие сверху глыбы — всё получалось увидеть заблаговременно. Но я всё равно увереннее чувствовал себя с фонариком.
— Не доверяя чутью, ты не даёшь развить в себе данные от природы способности, — прокомментировал Саа моё желание пользоваться техническими устройствами.
— Да я наполовину состою из искусственных модификаций, так что непонятно, какое чутьё больше моё, фонарик или интуиция, — пошутил я.
— Что это значит? — не понял предводитель хамелеонов.
Я взял в руки довольно мягкий минерал, который использовали в качестве глушака, и раздробил его в ладони. Саа впечатлила демонстрация силы.
— Как хорошо, что ты не стал доказывать мне своё превосходство, когда я понукал тебя копьём, — вспомнил он. — Я был уверен, что справлюсь с тобой играючи.
— Ты смог бы только проткнуть мне кожу, но не больше.
— Очень рад, что сила не испортила вас. Безнаказанность порождает уверенность в собственной правоте даже там, где ею и не пахнет. — Саа откинул в сторону преграждающие путь проросшие на большую глубину корни. — Будьте осторожны, мы несколько километров пройдём по карнизу. Под нами будет находиться огромный подземный водоём, в котором даже есть волны.
— Но тут же нет ветра? — удивился Трой.
— Волны вызваны притяжением солнца и спутников. Если б на этой планете имелись океаны, то мы стали бы свидетелями регулярных цунами. К счастью, тут их нет.