Я тебя (не) прощу

Борн Амелия

Было видно, что у Авы не доходили руки до того, чтобы навести здесь порядок. Что ж, он, в свою очередь, никогда не боялся пыльной работы. И готов был на все, чтобы просто быть ей полезным.

Раздался какой-то шум и Арсений повернулся к двери. Сердце ухнуло вниз, а затем, словно на американских горках, взмыло вверх. Аврора толкнула ему навстречу небольшой обогреватель, а следом кинула пару подушек и одеяло, сухо заметив:

— Розетка в углу. Не хочу, чтобы Леся наутро обнаружила тут твой хладный труп.

Он

не сумел сдержать улыбки. Пусть Аврора и оправдывала этот жест исключительно волнением за дочь, он не мог подавить внутри ликование от простой мысли: она о нем заботилась!

Он шагнул ей навстречу и, пошарив в карманах, протянул на ладони связку ключей.

— Мы кое-что забыли, — пояснил мягко. — Это все теперь твое.

Она задумчиво посмотрела на ключи в его руках, словно не знала, что с этим делать. Все же протянув навстречу руку, взяла связку и, безошибочно вычленив среди всех прочих ключи от его квартиры, бросила их ему обратно.

Он замер, уже успев подумать о том, что она все же его прогоняет. Но услышал совсем иное:

— Съезди к себе и возьми приличную одежду — не хочу, чтобы ты пугал мою дочь своим кошмарным видом.

— Как скажешь, — покорно согласился Арсений, после чего перешел на деловой тон:

— Ты заходила за чем-то конкретным?

Она непонимающе нахмурилась и он поспешил пояснить:

— Ты хотела что-то взять в сарае?

— Да. Лопату.

Он быстро отыскал инструмент, но не спешил передавать его Авроре.

— Позволь я помогу. Что нужно сделать?

— Хочешь помочь? — вздернула она бровь. — Что ж, хорошо.

Пять минут спустя он перекапывал огород, яростно вгрызаясь лопатой в уже подмерзшую землю и задавался вопросом: это действительно было необходимо или она просто решила таким образом его испытать?..

— Папа?.. — раздался рядом знакомый голосок и он резко вскинул голову.

Внезапно пришло осознание: Леся назвала его папой впервые за все время, прошедшее с того дня, когда она сорвала репетицию его свадьбы.

В груди защемило. Такие маленькие, такие банальные для кого-то детали, для него самого были величайшим сокровищем. Лучшим подарком…

— Да? — откликнулся он.

Она недоуменно обвела его взглядом и закусила губу, видимо, не отваживаясь спросить, почему он так выглядит.

Арсений тоже молчал, пытаясь судорожно отыскать правильные слова и ответы на все возможные вопросы, которые могут у нее появиться…

— А ты чего делаешь? — в итоге спросила Леся.

— Копаю огород, — озвучил он очевидное в ответ.

Дочь задумчиво нахмурила лоб и сказала:

— Странно. Мы ведь его уже копали. И я маме помогала, — добавила она с гордостью.

Арсений усмехнулся — стало быть, Аврора его действительно испытывала. Что ж… он надеялся, что не получит лопатой в лоб, если самовольно соскочит

с этого испытания. Было сейчас кое-что поважнее, чем их запутавшиеся отношения… и это Леся.

Он с ужасом понял, что за все это время ничего даже не подарил своему ребенку, если не считать куклы, которую купил против воли Авроры давным-давно. Нужно было срочно исправлять ситуацию, но вот незадача… он уже отдал жене и дочери практически все. Но вряд ли маленькую девочку мог интересовать счет в банке или дорогущая машина…

— Проводишь меня до сарая? — спросил Арсений, закидывая лопату себе на плечо.

Леся кивнула и молча зашагала рядом. Как странно… они были самыми родными друг для друга — по крови, но он по-прежнему мало что о ней знал по факту. Дочь не торопилась делиться с ним подробностями своей жизни, но ведь и он для нее пока оставался практически незнакомцем…

Дойдя до сарая, Арсений пристроил лопату к остальным инструментам и с надеждой предложил:

— Составишь мне компанию, пока я буду кое-что делать?

— А что ты будешь делать? — живо поинтересовалась Леся в ответ.

— Узнаешь, если мне будешь мне помогать, — улыбнулся Арсений.

— Ладно, — согласилась она, не задумываясь.

Он вытащил из сарая найденные там, явно давно забытые и ненужные материалы, прихватил необходимые инструменты и, пристроившись со всем этим на нижних ступеньках крыльца, как бы между прочим проговорил:

— Знаешь, у меня в детстве почти не было игрушек. У моей мамы — твоей бабушки…

— У меня есть бабушка? — восторженно-удивленно выдохнула Леся.

— Есть, — кивнул он, а глаза защипало от того, с какой надеждой дочь при этом на него смотрела.

Она была, казалось, самым неизбалованным ребенком на свете, который хотел лишь самых простых вещей, таких привычных и обыденных для многих других детей…

— А когда она к нам приедет? — нетерпеливо поинтересовалась Леся. — Или… она не хочет со мной видеться?

Сомнение и грусть, отразившиеся на ее лице, буквально разбивали ему сердце.

— Она будет очень рада с тобой познакомиться, — произнес Арсений убежденно. — Она была очень счастлива, когда узнала о тебе… Но сначала мы должны спросить разрешения у мамы…

— Я сейчас! — мгновенно вскочила Леся на ноги, но он успел ее перехватить и усадить рядом с собой.

— Не надо отвлекать маму прямо сейчас, — сказал мягко. — К тому же, ты обещала мне помочь…

— Ладно, — вздохнула дочь. — Так что мы будем делать?

— А ты дослушай, — ответил он и, убедившись, что дочь внимательно на него смотрит, продолжил, параллельно обрабатывая деревянные брусочки, которые взял в сарае:

— Когда я был маленьким, у моей мамы не было денег, чтобы покупать мне игрушки. И знаешь, что она делала, чтобы я из-за этого не грустил?