Я убийца
Шрифт:
– Закрой хлебало, тварь, и слушай меня внимательно! Спрашиваю в последний раз! Ты меня слушаешь?
Она только трясет мокрой головой.
– Прекрасно. Тогда продолжаем разговор. Его зовут Денисов Павел Алексеевич, ведь так?
– Да.
– И ты хочешь мне сказать, что он ушел к какой-то бабе, бросив вас? Может, ты что-то мне не договариваешь? Так как я знаю малость другую историю.
– Да.
– Что «да»?!
– Он просто много работает, все время проводит в больнице. Мама устала от этого, так как ее постоянно пилил мой дед. Папы не бывало дома по неделям. А дед все подливал масло в огонь. Он большой человек.
– Я знаю, кто он,
Открываю дверь и выволакиваю ее на улицу через место водителя. Тащу на кладбище по грязной жиже. Ботинки хлюпают, скользят по чернозему. Она орет, дергается, но ее могут слышать только мертвецы. В принципе, она сама скоро станет одной из них.
– Не надо, умоляю! Все, что угодно, делайте, только не убивайте! Пощадите! Ну, прошу вас! Не надо!
Она вырывается и пытается убежать. Сбиваю ее в лужу, хватаю за ногу и продолжаю тащить. Она орет что есть силы. Подтаскиваю ее к свежевырытой могиле, рядом стоит гроб.
– Залезай!
– Что? Не надо, – она смотрит на меня с побледневшим видом, мотает головой в разные стороны.
– Я сказал, лезь, сука!
Хватаю ее за шкирку и практически заваливаю в деревянный ящик. Прижимаю за горло. Из кармана быстро достаю шприц и, сняв ртом колпачок с иголки, вкалываю содержимое в ее шею. Тома затихает. Закрываю крышку и выпрямляюсь. Спину ломит: непогода напоминает мне о том, что мой организм чудом остался жив. Сажусь на гроб сверху. Жарко. Тело еще потрясывает от адреналина. Слышу звук подъезжающей машины. Свет фар бьет в мою сторону, через минуту они гаснут, хлопает дверь. Под шум мелкого дождя отчетливо доносятся одинокие шаги. Кто-то идет напрямик, хлюпает по лужам. Я жду. Фигура корявого человека останавливается метрах в десяти от меня, долго всматривается в темноту, потом машет рукой. Подхожу.
– Не слишком ли круто, Паш? Все же она твоя дочь, – чешу переносицу.
– А что мне еще делать остается? Видишь, подалась в потаскухи. Вот скажи, в кого она такая? Натерпелись мы с ней, во как натерпелись. Ну, развелись мы с ее матерью, но так ведь я от нее никогда не отказывался, все для нее делал. А когда мне моя бывшая позвонила и сказала, что она неделю назад вмазанная пришла... А может, и накурилась чего. Сейчас всякой дряни навалом. Я... Я... Я просто больше не знал, как ее еще проучить, чтобы вернуть на путь истинный.
– Неслабая шокотерапия. А вдруг у нее крыша после такого поедет, ты не думал об этом?
– Все я думал, Макс. А что делать-то остается? Она уже деньги воровать начала у матери. Дома не появляется, из института выперли. Куда хуже-то? Она единственный мой ребенок, и потерять ее я не могу. Ты-то знаешь, что такое пережить своих детей.
– Знаю. Что есть, того не отнимешь. Я твой должник по гроб жизни, но... – только развожу руками.
– Ты ее не бил, я надеюсь?
– Обижаешь.
– Теперь я твой должник.
Денисов Павел Алексеевич – человек, который вытащил меня с того света. Он рассказывает мне свою печальную историю под действием большого количества алкоголя. Так случилось, что я пересекся с ним в пивнушке. По-русски сказать, в тошниловке. Случайное стечение обстоятельств. Фактор, который ты не можешь предугадать, про который не знаешь заранее, куда он тебя выведет. Оказывается, в такие злачные места заходят не только отморозки, вроде меня, но и вполне
– А что ты мне дал? Ну, что я ей вколол?
– Миорелаксант. Убийственная штука. Человек все осознает, все чувствует, только сделать ничего не может. Спустя некоторое время отключается, но, придя в себя, все помнит. Точнее сказать помнит лишь то, что с ним происходило до потери сознания.
– Круто. А если что, достать для меня сможешь? Ну, если понадобится?
– Для тебя все, что угодно.
Глава XXVIII
Хочешь рассмешить дьявола,
попробуй убедить его в том, что ты безгрешен.
Максимов Максим Юрьевич
9 апреля 2015 года. Три дня до Пасхи. 19 часов 00 минут.
Сергей вышел на свежий воздух, гоняя в зубах сигарету, чиркнул зажигалкой и отвернулся в сторону, чтобы закрыть огонь от ветра. Станислав поднял воротник черного пальто и втянул голову в белоснежный шарф.
– Ладно, парни, всем удачи, всем пока, – Александр пожал им руки и сбежал по ступенькам вниз. – До завтра.
– Давай-давай! – выдохнул струйку дыма Сергей. Пименов лишь кивнул головой. – Странно все это.
– Что именно? – подойдя ближе к Сергею, поинтересовался Станислав Владленович.
– Странно, что доктор оказался чистым, – он медленно спустился вниз, щурясь от поднявшегося холодного ветра.
– Ты перестал верить в людей? – с насмешкой спросил Пименов.
– Да, нет. Почему? Просто я надеялся…
– Надеялся, что именно этот врач поставляет Санитару препарат?
– Именно, – Сергей остановился и задумчиво посмотрел на собеседника.
– Держи, – Пименов вынул из внутреннего кармана свернутый листок и протянул следователю.
– Что это?
– То, что дал мне Александр по этому реаниматологу. Можешь допросить его сам, если хочешь.
– Да брось. Думаешь, я тебе не доверяю, что ли?
– Думаю, именно так. Я в лепешку разбиваюсь, помогая тебе, а ты все пытаешься помериться яйцами! Тебе не кажется, что это уже начинает доставать? Я думал, мы уже давно выяснили отношения.
– Все-все, не кипятись, Стас. Я не хотел тебя обидеть. Серьезно, – он отшвырнул окурок в сторону. – Слушай, а не пропустить ли нам по рюмашке, а? А там и поговорим по-трезвому. Как думаешь?