Я, Великий И Ужасный

Кацман Изяслав

Сам я сюда пришёл в сопровождении двух крепкого вида ребят, в руки которых передал меня наш переводчик в трактире в "чёрной" части Шущим-Вохе. Причём мои проводники немало попетляли по нижнему городу - то выходя в благополучные кварталы у внутренней стены, то забираясь в натуральные трущобы. Какими подпольными тропами вели посольского работника, не знаю.

Соратник Шонека бодро выдал мое предложение насчёт установления взаимовыгодной торговли и, просьбу - не могут ли ирсийцы изготовить школьные учебники для детей Пеу.

Дипломат спросил на вохейском Хиштту. Акцент, конечно, у "Сшанро" жуткий,

но смысл понять я сумел: вопрос, разумеется, о том, чем богат наш остров. Тенхорабит повернулся ко мне, дабы перевести.

– Тонопу вывозят от нас - опережаю своего толмача - Баки, кой выращивают, пальмы трёх разных разновидностей: из двух муку на лепёшки получают, из плодов третьей масло делают. Медь недавно плавить начали.

Тенхорабит начал переводить. Ирсиец пару раз задавал уточняющие вопросы. Затем ответил. Судя по всему, ничего хорошего он не сказал.

– Брат Сшанро сожалеет, но ничего из того, что может предложить Пеу, вряд ли будет интересно Ирсу. Медь они могли бы у вас покупать, но ради тех десятков или сотен мер, которые сможет обеспечить Шудай, корабль никто посылать не станет.

– Про учебники он что сказал?
– спрашиваю.

– Пока ничего - Хиштта виновато покосился на меня - Сейчас переспрошу.

Очередная порция вохейского шипения с обеих сторон продолжалась несколько минут.

– Он сказал, что если будет даже не образец, а просто содержимое, которое нужно печатать, то сделают столько, сколько нужно людям Пеу - выдал тенхорабит итог "перешипа".

– Любое количество?
– уточняю я - Даже двадцать или пятьдесят тысяч?

Поскольку, за отсутствием в языке Пеу числительных больше тысячи, употреблял я вохейские термины, Хиштте даже не пришлось переводить. Дипломат усмехнулся и что-то спросил у него.

– Брат Сшанро спрашивает, зачем тебе столько книг?

– Только в Хоне, Вэе, Текоке и Бунсане с Тинсоком не меньше десяти тысяч мальчиков возрастом до десяти лет, которых имеет смыл учить письму и счёту - отвечаю.

Толмач передаёт мои слова. Кажется, я сумел удивить представителя Заокраинного запада.

– Он спрашивает - переводит тенхорабит - Ты, в самом деле, хочешь сделать грамотными всех жителей своего острова?

– Для начала тех земель, в которых моя власть крепка - говорю.

– Брат Сшанро сказал, что Ирс поможет тебе в любом случае - верный соратник Шонека пересказывает слова посольского работника, а тот что-то быстро пишет в книжице с обложкой из какого-то синтетического материала.

– Хорошо, тогда я прикажу Шонеку и его ученикам подготовить книги по письму и счёту на языке Пеу. Передадим в посольство через твоих здешних собратьев.

Хиштта послушно перевёл. Ирсиец улыбнулся, и ответил длинной фразой.

– Брат Сшанро обещает, что посольство Ирса в Шущим-Вохе твой заказ выполнит, как только им будут предоставлены составленные учебники. Напечатают столько, сколько будет нужно. Хоть пятьдесят тысяч.

– Скажи, что Сонаваралингатаки, глаза, уста и десница Солнцеликой и Духами Хранимой типулу-таками Раминаганивы, заранее благодарит почтенного Сшанро.

– Сшанро говорит, что его участие в этом деле не

стоит благодарности. Благодарить нужно народ Ирса, который всегда готов помочь желающим приобщиться к новым знаниям - переводил тенхорабит речь дипломата - Брат Сшанро приятно удивлён, что в столь отдалённом от признанных центров Хшувумушщи месте, как твой остров, среди наделённых властью есть люди, смотрящие очень далеко в будущее. Он хотел бы поговорить с Сонаваралингой-таки ещё, но сейчас брат Сшанро вынужден прервать беседу, ибо его ждут дела.

– Рад был пообщаться с посланником Ирса - отвечаю - Жаль, что дела не позволяют почтенному Сшанро уделить мне больше времени. Мне бы хотелось послушать о жизни в стране Ирс.

Тот же порывисто встал, обвёл всех сидящих в комнате, улыбнулся уголками губ, на прощанье вскинул на уровень плеча согнутую в локте правую руку со сжатым кулаком и вышел.

Глава шестнадцатая

В которой герой выступает в несколько неожиданной для самого себя роли.

"Ветер по морю гуляет, и кораблик подгоняет" - крутилось в голове пушкинское. В нашем случае, правда, "корабликов" было целых четыре: два наших шухона, только что сошедших со стапелей тоутской царской верфи, и два парусника вохейского Флота Внешнего Моря. Посудины Старшего Брата нашей правительницы несколько уступали первенцам "Оловянной компании", даже нагруженным чибаллой, в скорости, зато намного превосходили в размерах и грузоподъёмности. Потому движение эскадры определяли именно наши новые друзья.

Мне, к сожалению, не удалось отвертеться от сомнительной чести, вместе с нашим "упавшим намоченным", плыть на "Копье Шхиштубала", в компании посла Повелителя Четырёх Берегов и его свиты. Тагору же посчастливилось избежать общества столь высокопоставленной особы, оказавшись с остальными папуасами, размещёнными пассажирами на "Молоте Тинхи". А новые приобретения нашего торгового общества - "Пилапи Великий" и "Каноку Завоеватель" - кроме шести сотен слитков олова везли принятых на службу наёмников и очередную партию тенхорабитов.

Причём, в отличие от предыдущих групп сектантов, эта поголовно состояла из квалифицированных ремесленников. Здесь были специалисты самых разных профессий, но выделялась среди них сплочённая кучка мастеров, до недавнего времени работавших на металлообрабатывающей мануфактуре столичного вельможи, ставшего первой жертвой разборок среди вохейской знати, спровоцированных восстанием, в котором засветились Люди Света и Истины.

Простая смена хозяина, на первый взгляд, не грозила серьёзными неприятностями рядовым кузнецам и литейщикам - никто же не собирается резать курицу, несущую золотые яйца. Но тенхорабиты начали разбегаться: одно дело работать на уважающего их веру и неплохо разбирающегося в производстве и связанных с эти тонкостях и проблемах Кушму-Тухчу, а совсем другое - иметь дело с Тушхами, для которых мастерская не более чем источник денег.