Я. Ты. Мы. Они
Шрифт:
— Это не может быть конец! Сань, ты так с нами не поступишь! — хватается за последнюю надежду уже почти бывший муж.
— Ну, что ты, любимый. Ты уже сам все сделал.
Сбрасываю звонок. А потом, что б уж наверняка еще и телефон выключаю.
Вот и все.
Часть 5. Ход конем. Глава 48
На следующий день начинается моя педагогическая деятельность. Парни уходят в школу сами. Я до последнего надеюсь, что в школе не сразу установят наши родственные связи. Нет, я не стесняюсь их, теперь не стесняюсь. Дети — это лучшее,
Кристина и Вика находятся в приятном нервом возбуждение, в школу им хочется. Они уже в предвкушение первого учебного дня. Замечательно. Значит, пока не будут вспоминать наш вчерашний разговор. Я пока никому не говорила о принятом решении. Сама еще не до конца осознала, что произошло. Да и не касается это других вовсе. Детей только подготовлю, а вот пусть все остальные принимают уже как данность.
Хорошо, что сегодня начинались уроки, была причина уйти в панику и не думать о Саше или своем решение. Чувствовала ли я сожаление? Конечно, чувствовала, а еще я боялась ошибиться, и чтобы там ему не сказала, я тоже приложила руку к тому, что происходит между нами. Но. Сейчас я знала точно, что в том виде, в каком существовали наши отношения в последние годы, они больше существовать не могут. А менять не получалось, от слова совсем. Для этого хотя бы надо было видеться. И наплевать на то, что я сама просила меня оставить. Мог бы настоять на своем! Кто у нас в конце концов в семье мужик?! А внутренний голос предательски напоминает о том, что так то я сама детей утащила сюда.
Ладно, мы не об этом сейчас.
Уроки.
Первым в расписание шел 6 «Б». Урок прошел достаточно хорошо, у детей оказался неплохой запас знаний, да и информацию они воспринимали неплохо. Наверное, сработал эффект новизны.
Второй урок пришелся на 5 «В», где дети нехрена не знали, но зато были разговорчивые и в целом очень даже душевные.
После 6 «В» и 6 «А», я задумалась о том, насколько это правильно, что детей бить нельзя? Не скажу, что они все были глупые, но ор на уроках стоял такой, что мне честно хотелось кого-нибудь учебником прибить. После 7 «А» я окончательно убедилась в своем желании уволиться.
Последним на сегодня в расписании шел 8 «В». Мне еще на перемене от одного взгляда на них захотелось спрятаться в домик. Во-первых, у детей на лбу было написано, что им вообще ничего не надо. Не то что мой английский, но и вся остальная школа могла смело гореть в аду. Во-вторых, в глазах у народа читался такой яростный вызов, что сразу же хотелось съежиться.
Вспомнились слова Анюты, что тут главное не бояться, дети это чувствуют.
«Они как Рома, они как Рома», — как заведенная повторяю я про себя. Главное помнить об этом. Рому же я как-то в узде держу?
Звенит звонок. Я в шестой раз за сегодня выхожу к доске и начинаю свою заученную речь:
— Добрый день, меня зовут Быстрицкая Александра Сергеевна, с этого года я буду вести у вас английский язык. Мне приятно вас сегодня всех видеть.
Двенадцать пар глаз со скептицизмом рассматривают меня, ну хоть слушают, и на том спасибо. Мы проводим вялую перекличку.
А потом приходит оно. Нечто патлатое, в мешковатых штанах, толстовке и огромными наушниками. Заходит, без здрасти и прочих вежливых прелюдий, и уверенным шагом направляется к одной из парт.
— День добрый. Вы нам ничего сказать не хотите? — с некой долей сарказма интересуюсь я.
Оно. Ну ладно, ладно, он. Парень с вызовом рассматривает меня, а потом беглым речитативом выдает мне:
— Do you remember when we were both sixteen? You had that shallow heart and I had those big dreams…*
*Помнишь, как нам обоим было по шестнадцать? У тебя было пустое сердце, а у меня — большие мечты…
— And I'd do anything that you would ask from me**, - всплывает в голове знакомая строчка. Кто из пацанов слушал эту дрянь, точно не помню. Наверное, все же Рома, но главное, что запомнить, я запомнила.
**И я делал все, о чем ты меня просила.
Парень удивленно смотрит на меня, а вот весь остальной класс заметно оживляется. Паренек уже готовиться продолжить нашу музыкальную дуэль, но я обрываю.
— Это, конечно, замечательно, что вы готовы выполнить любую мою просьбу, но давайте все же воздержимся, и не будем выносить никому мозг, особенно вам.
— Че?
— Ну там Лил Пип дальше читает часть про то, что готов вынести себе мозг ради девушки, или я ошибаюсь?
— Вы знаете кто такой Лил Пип?
— Я много чего знаю.
Хочется пошутить, что так то я еще на японском материться умею, но что-то мне подсказывает, что это плохая идея.
Итак, детским вниманием я завладела, любопытством тоже. А вот что дальше делать, хрен его знает. В целом урок мне понравился. Дети, конечно, английский на уровень восьмого класса не знают, впрочем, на уровень пятого тоже. Но контакт, кажется, установлен. Если в дальнейшем залоги учить не захотят, буду им рэп читать. Надо хоть у сыновей спросить, есть там что-нибудь интересное или нет.
После уроков высиживаю совещание коллектива и бегу домой, готовиться к следующему дню. У меня есть пара часов, прежде чем мама приведет близняшек. Она порывалась с ними делать домашнее задание, но я пока решила, что хочу сама.
Дома обнаруживается один Рома.
— Где все?
— Где-то…
— Ты сегодня крайне исчерпывающий.
— А ты опять глупые вопросы задаешь. Где все могут быть? Стасик на футболе, Кир кроликов своих кормит, а Дам, надеюсь, рожу кому-нибудь чистит.
— Роман!
— Ну что Роман.
Кто-то не в настроение.
— Что случилось?
— Ничего, — отрезает ребенок. А дальше выпаливает текст, не давая вставить мне ни одного вопроса. — Ничего не случилось. Точно ничего. Уверен. Абсолютно.
Остается только качать головой.
— Ну и язва же ты.
Сын только руками разводит.
Быстро ставлю запекаться мясо, потом времени заниматься ужином не будем. Достаю свои программы, учебники. Будем писать план на завтра. У меня, правда, уже есть конспект занятий, но попробую откорректировать его, исходя из наличных возможностей детей.