Яков. Воспоминания
Шрифт:
— Мы уже закончили, — ответил ему Павел Иванович. И, с трудом оторвав свой взгляд от Анны Викторовны, обратился к ученикам: — Вы записали домашнее задание? Свободны.
Ученики радостно похватали книги и быстро покинули класс.
— Хочу представить Вам, — обратился к учителю Семенов, — Якова Платоновича и Анну Викторовну. Насчет своего дела они Вам сами скажут, а я вас покидаю.
И, раскланявшись с каждым в отдельности, Семенов вышел из класса.
— Рад знакомству, — улыбнулся Павел Иванович Анне.
Был он молод и явно неглуп, даже с виду. И довольно красив, хотя и не стремился это подчеркивать. Что-то в его образе напоминало о Байроне, пожалуй. Думаю, у барышень романтического склада он вызывал повышенный интерес.
Но меня, собственно, интересовали его способности криптографа. А в этом деле рекомендации у него были самые лучшие.
— Я представляю полицейское управление, мы занимаемся одним делом, — объяснил я ему. — Наслышан о Ваших талантах. Знал, что еще в Петербурге Вы оказывали некоторые услуги полицейскому и военному управлению.
— Я бы не хотел касаться этой темы, — как и ожидалось, отреагировал Павел Иванович.
— Понимаю, — одобрил я такую скрытность. — Сам совсем недавно оказался здесь, на новом месте службы, и узнал, что Вы в Затонске.
— Я родом отсюда, — пояснил Павел Иванович. — Волею судеб был вынужден покинуть Петербуржский университет.
Он говорил все это мне, а глаза его, как привязанные, раз за разом обращались к Анне Викторовне. И видно было, что, в отличии от взглядов Семенова, Павел Иванович ее не смущает. Наоборот, она даже улыбалась ему тонкой, едва заметной улыбкой.
— Я бы попросил Вас, — вернул я себе его внимание, — оказать содействие в расшифровке материала следствия.
— Пожалуй, я согласился бы, — ответил Павел Иванович, вновь с трудом отводя взгляд от Анны. — Но есть один деликатный момент. Мы можем переговорить с глазу на глаз?
— Конечно, — усмехнулся я и отошел следом за ним в дальний угол класса.
Я сразу понял, какой деликатный момент не хочет обсуждать Павел Иванович в присутствии барышни. Вопрос с оплатой его услуг мы уладили мигом.
— Положительно, — сообщил Павел Иванович Анне Викторовне результат наших переговоров, когда мы вернулись к столу.
Я передал ему тетрадь, и он пообещал мне, что сегодня же примется за работу. При этом он ни на миг не отводил взгляда от Анны. Сражен наповал, с первого взгляда. И даже не пытается маскировать свои чувства.
— А Вы в достаточной мере владеете английским? — спросила Павла Анна Викторовна в тот момент, когда я уже готов был попрощаться.
Я понимал, что ее разбирает любопытство, и она надеется, что ей позволят поучаствовать в расшифровке тетради.
— Думаю, да, — расцвел в гордой улыбке Павел Иванович.
— Просто, если есть такая необходимость, то я могла бы помочь, — сказала Анна
Павел Иванович повернулся ко мне, явно удивленный нарушением положенных правил конспирации.
— Анна Викторовна переводила эти материалы, — пояснил я с вежливой улыбкой, давая тем самым свое дозволение.
Кто я такой, чтобы становиться между двумя молодыми людьми, которые заинтересовались друг другом. И уж точно, я не тот человек, который хочет оказаться на пути удовлетворения любопытства Анны Викторовны Мироновой.
Павел Иванович просто расцвел от радости.
— С удовольствием воспользуюсь Вашей помощью! — сказал он ей со значением. — Я уверен, она мне понадобиться. Но сначала я должен ознакомиться с материалами.
— Дайте знать, — попросила Анна. — Вот мой адрес…
Она замешкалась, видимо, разыскивая в сумочке визитку. Не нашла, оглянулась растеряно. И тут же вышла из положения со свойственной ей непринужденностью и импульсивностью — просто написала адрес мелом на доске.
Павел Иванович смотрел на нее с восторгом и восхищением. Думаю, он просто отпилит этот кусок доски, чтобы сохранить в качестве сувенира. А то и вместо иконы.
Мне надоело наблюдать это действо и, бросив «До скорого», я вышел из класса. Анна вышла вслед за мной. Я не удивился бы, если бы она задержалась побеседовать со столь заинтересовавшим ее криптографом.
Мы с Анной Викторовной шли по улице, нам было по пути какое-то время. Я не удержался, чтобы не подразнить ее:
— Вы прямо сразили Павла! — сказал я ей с улыбкой. — Да и, признаться, на меня произвели впечатление. Ни одна из женщин, которых я встречал в своей жизни, не могла бы так написать свой адрес на доске.
— Вы считаете, что я фривольно поступила? — спросила Анна с едва заметной тревогой в голосе. Моя улыбка сбивала ее с толку, и она не понимала, ругаю я ее или просто дразню.
— Для любой другой девушки — конечно, — успокоил я ее. — Но не для Вас.
— А Павел Иванович, он в Петербурге учился? — спросила она меня.
Все-таки этот студент Анну Викторовну заинтересовал, как бы ни делала она вид, что ей просто любопытно разобраться в загадке тетради. Что ж, я расскажу ей все, что знаю. От чего же нет?
— Да, на математическом факультете университета, — ответил я. — Проявил там незаурядные способности криптографа. Поэтому и привлекался к работе в военных и полицейских ведомствах.
— А почему же он университет покинул? — продолжала свои расспросы Анна Викторовна.
— Не знаю, — сказал я. — Вы сами можете у него спросить. Я думаю, теперь он Вам с удовольствием всю свою жизнь расскажет.
Я сам удивился ноткам раздражения, против моего желания проскользнувшим в моем голосе. Анна Викторовна тоже их не пропустила.