Японская война 1904. Книга третья
Шрифт:
— Кузяков! — он кричал, но не слышал своего голоса.
— Здесь, ваше благородие, — ефрейтор лежал зажатый между сиденьем и броневым листом. Левая рука обожжена, но больше никаких видимых ран.
— Цел? Пальцами на руках и ногах шевелить можешь?
— Могу.
Славский выдохнул, а потом принялся аккуратно вытаскивать водителя на открытое место. Влетевшие в Чандапудцзы части 1-го конно-пехотного пронеслись мимо: немного обидно, но у них своя задача. С небольшим опозданием после боевых подошли и нестроевые части. Носильщики осмотрели Кузякова, обработали ожоги какой-то
— Господин поручик, — идущий вместе с новенькими носильщиками фельдшер Короленко внимательно оглядел Славского, — вам бы тоже на осмотр заглянуть. Только своим ходом уже, не обессудьте.
— Не нужно, — поручик мужественно покачал головой.
— Нет, так нет, — Короленко даже не подумал спорить. — Только я ваше имя все равно княжне передам. А придете или не придете, сами с ней разбирайтесь.
— Приду, — Славский сразу сдался: с суровой повелительней госпиталя для легкораненых он спорить не собирался.
Тем более, и она делает свою работу. Как эти носильщики, фельдшеры, штурмовики… Может, пора и ему повзрослеть? Не чтобы бежать от боя, а чтобы не занимать чужое место, чтобы быть там, где он, Славский, может принести больше всего пользы.
Мы захватили Чандапу и Чандапуцзы уже к 12 часам. Не сказать, что японцы не готовились к нашей атаке, но они просто не успели среагировать, и в итоге… Не хватило солдат, не хватило пушек, а когда они все подтянули, наши позиции уже вклинились в их линию обороны, и теперь уже им надо было либо отступать без боя, либо пытаться выковырять из укреплений наши готовые к обороне части.
— Ваше превосходительство, — Лосьев подошел с регулярной сводкой. — 1-я армия Куроки сосредоточила на направлении уже около дивизии. Тем не менее, мы отбили все атаки с наскока, общие потери врага оценивают в полтысячи убитых.
— Немного, — оторвался от своих расчетов Брюммер, который сейчас сводил данные от всех отрядов в единую огневую карту.
— Учти еще раненых, которых больше раза так в три.
— Все равно хотелось бы цифры посолиднее.
— Японцы пока стараются действовать осторожно, обойтись малой кровью, но, кажется, уже после обеда можно будет ждать попытки большого штурма.
— Продолжаем удерживать позиции. Павел Анастасович, когда новая линия железной дороги сможет прикрыть нам хотя бы правый фланг?
— К четырем часам, все по графику, — Мелехов хмурился.
На самом деле наиболее сложная часть пути — по мягкому, ближе к реке, берегу — еще впереди, а там возможны любые сюрпризы. Если придется укреплять насыпь, то как бы только к завтра не управились.
— Если будут сложности, сразу говорите. Не нужно подвигов, главное, если случится задержка, мы должны это знать и успеть подтянуть вперед хотя бы горную артиллерию.
— Есть.
— Что насчет тактики японцев? Были новые сообщения об использовании ими гранат?
О том, что в армии Оямы освоили это оружие, мы узнали при первой же их попытке освободить взятые нами деревни. Только
На первый взгляд, почему бы и нет — почти безотходное производство, вот только корпус обходился и нам в сущие копейки. Самое ценное же в гранате — это взрывчатое вещество да взрыватель, а они у нас уже одинаковые. Даже нет! В моих гранатах благодаря тому, что можно было не закладывать слишком толстые стенки корпуса, мы даже меньше пироксилина тратили. А уж про точность бросков каждый раз разных гранат вкупе с ненадежными собранными на коленке взрывателями и говорить было нечего.
Вот только оперативность японцев в плане копирования наших приемов, причем приемов, которые мы еще даже сами не опробовали в бою, вызывала вопросы. Вопросы, а что еще они выкинут в ближайшее время. И эта неопределенность заставляла еще больше, еще лучше и детальнее продумывать каждую новую операцию.
Одно мы все знали точно: просто не будет.
[1] В нашей истории тоже было сражение на реке Шахэ, вот только… На другом ее рукаве, который шел севернее Ляояна, и после очень обидного поражения, которого на этот раз не случилось. Все, история изменила свой ход, но получится ли удержать ее и не дать вернуться в старую колею?
Глава 24
Хикару Иноуэ вместе с принцем Катиширикавой пробирались к наблюдательному посту на второй линии укреплений. Они лишь недавно вернулись к основным силам, завершив обход по землям Китая, но без промедления занялись делом, перекрыв свой кусок линии фронта.
— Сколько же вы тут накопали всего за две недели, — принц, который был вынужден на время оставить 12-ю дивизию, теперь с интересом оглядывал километры укреплений полного профиля, существенно превосходящих все, что делали на других участках фронта.
— Стрелять солдаты могут разве что во время наших или русских вылазок, ну или если до полноценного штурма дойдет… А копать можно всегда! Тем более, мы с офицерами дивизии скинулись и на свои увеличили вдвое количество китайских рабочих, что существенно ускорило процесс, — Иноуэ криво улыбнулся, он тоже прекрасно знал, что другие генералы считают его увлечение фортификацией излишним.
— Виконт Хасэгава, которого привечает сам главнокомандующий Ояма, часто повторяет за Мольтке: судьба сражения решится в столкновении армий. А значит, тратя время на все остальное, нельзя забывать о самом главном.
— Мы знакомы с ним, и раньше я бы даже спорить не стал с такой очевидной истиной от не менее очевидного гения, вот только… — Иноуэ потер лоб. — Вы же видели, как сражается Макаров? Что в начале войны, что под Ляояном, что сейчас, под Сяошахэ?
— Да, он действует довольно странно. Этот первый быстрый прорыв, после которого в штабе чуть паника не началась. Все были уверены, что сейчас нас обойдут с фланга. Кто-то даже предлагал бросить все и как можно быстрее отступать. А что сделал Макаров? Он остановился!