Язык заклинаний
Шрифт:
Тогда Гриша осознал, что провёл с императором больше времени, чем с родным отцом. «Я помню Франца Иосифа лучше, чем папу, – думал Гриша. – Разве я не должен по нему скучать?» Но он не скучал, потому что невозможно скучать по тому, с кем ты ни разу не заговаривал.
Пока Гриша разбирался в своих чувствах, его небрежно завернули в газету и сунули в коробку. Всё имущество императора разложили по коробкам, чтобы продать или отдать. Гриша осмотрелся и заметил, что рядом с ним лежат запонки для манжет, картинные рамы, отделанные бриллиантами, и золотосеребряный кофейный сервиз. Он представил, как здоровается со всеми своими соседями. Правда,
Затем Гришу оставили пылиться на витрине магазина, в его новой тюрьме. Золотосеребряные кофейные чашки купили в тот же день, а за ними последовали запонки и картинные рамы. Гриша уже смирился с тем, что ему суждено целую вечность смотреть на одну и ту же улицу, но вскоре к нему вернулась привычная жизнерадостность, во многом благодаря тому, что на него частенько светило солнце, и он позабыл о холоде. Золото и рубины чайника блестели под яркими лучами, и дракончику было тепло и приятно.
Сама улица оставалась неизменной, но оживлённой. Гриша пытался наблюдать за прохожими, но они шагали чересчур быстро, и у него начинала кружиться голова. Теперь он не замерзал, но острее ощущал своё одиночество. В лесу Гриша почти ни с кем не общался, а теперь ему отчаянно хотелось поболтать.
Он даже был согласен на то, чтобы с ним разговаривали, а он молчал. Впрочем, выбора у него всё равно не было, потому что говорить дракончик больше не умел.
Но вскоре жизнь Гриши изменилась к лучшему. Однажды тёплым летним днём мимо магазинчика проходил некий господин. Очевидно, что-то привлекло его внимание, и он оглянулся на витрину. Грише показалось, будто незнакомец смотрит ему в душу и видит не обычный заварочный чайник, а его – дракона! Господин достал карманные часы и посмотрел на циферблат. Гриша затаил дыхание: вдруг он куда-то торопится и сейчас уйдёт? Но незнакомец перевёл взгляд с часов на витрину и обратно, захлопнул крышечку часов и вошёл в магазин.
Продавцы тут же ринулись к джентльмену, предложили ему сэндвичи и крепкий чай с молоком и сахаром – редкость в военное время, и Гриша сразу понял, что это не обычный покупатель. Он было подумал, что такому важному господину нет дела до заварочного чайника в форме дракона, но тут его сняли с полки у окна и передали незнакомцу. Тот бережно взял Гришу в руки. Казалось, в тот момент они оба приглядывались друг к другу.
Незнакомца звали Яков Мердингер, и то был не просто очаровательный и сообразительный джентльмен, работавший в банке своего дяди. Все знали, что денег у него много, а из-за войны всё больше семей разорялось, и что он всегда готов помочь ближнему. Слава о нём ходила по всему Будапешту и даже за его пределами, поскольку он Умел Добиваться Своего.
Всем было известно, как легко умный племянник банкира достаёт пропитание, железнодорожные билеты, печное топливо и даже сливочное масло, хотя всего этого в войну днём с огнём не сыщешь. Затем он находил, с кем поделиться этими сокровищами, и делал это так, что бедняки не чувствовали себя неловко, принимая от него помощь, и никому не казалось, что он так поступает из жалости. По слухам, в нём сверкала искорка волшебства. Сплетники ошибались, но Якову было приятно
Дело в том, что ещё с детства он мечтал стать чародеем. Научиться творить чудеса и помогать людям. Несколько лет он путешествовал с бродячим цирком и обучался у лучших учёных и волшебников Европы, но в итоге пришёл к выводу, что способности у него весьма заурядные.
Вы ещё не забыли, что волшебство даётся лишь тем, кто отрекается от времени, денег или того, что им дорого? И то, от чего отрёкся чародей, никогда к нему не вернётся. Яков не был готов положить ни одно из этих трёх сокровищ на алтарь магии. К тому же у него были и другие цели в жизни: работать в дядином банке, наслаждаться жизнью в Будапеште, помогать бедным.
Он без сожаления забросил мечту о волшебных силах и купил зелье, которое позволяет видеть чудеса в мире, который почти их лишился. Каждое утро Яков капал зелье себе в кофе в надежде хоть одним глазком увидеть чудо.
Вот почему, в отличие от других, он заметил наложенные Леопольдом Лашковичем чары.
Правда, Яков не знал наверняка, кого заколдовал чародей, но зато понимал, что чайник раньше был живым существом. Именно поэтому он отвлёкся от дел, зашёл в магазин и заплатил за маленький заварочный чайник приличную сумму. Яков отнёс сокровище домой, чтобы оно напоминало ему о юношеской мечте.
Впервые у Гриши появился друг.
Глава четвёртая
Жизнь с Яковом
В новом доме Грише выделили место на письменном столе у самого окна, чем он остался очень доволен. Яков регулярно ставил рядом с ним горячую миску супа или чашку кофе и приговаривал:
– Холодно тебе, наверное, приятель.
Дракончик любил тепло и от всего сердца хотел поблагодарить весёлого, доброго господина. Жаль, что это было невозможно! Но он всё равно от души наслаждался компанией того, кто понимал, что приютил живое существо. Конечно, Яков был человек занятой, но всегда находил время порадовать Гришу ласковым словом.
Гриша успел как следует рассмотреть своего нового друга и пришёл к заключению, что по людским меркам Яков не особенно красив. Роста он небольшого, черты лица не точёные и не властные, как у императора. Зато Яков часто улыбался, и глаза у него сверкали – а значит, он был счастлив.
Яков часто слушал новости по радио, а ещё ему нравилась музыка, и с ним Грише довелось узнать, что звучание скрипки, виолончели и фортепиано ничуть не хуже журчания ручья и ржания коней. Когда композиция заканчивалась, они с Яковом какое-то время сидели в тишине, а затем Яков уходил спать.
– Спокойной ночи, – говорил он дракончику. – Увидимся утром.
Едва Гриша прижился у Якова, как война подошла к концу. Весь Будапешт вздохнул с облегчением. Война получила название «мировой», поскольку оказалась самой масштабной и кровопролитной из всех. Не успели дракончик и банкир насладиться миром, как дядя Якова назначил племянника управляющим филиалом банка в Лондоне.
– Мы уезжаем в Лондон, – сообщил Яков, а Гриша подумал: «Надеюсь, там теплее!»