Юг в огне
Шрифт:
– О!
– улыбаясь и прижимая руку к сердцу, закивал головой англичанин.
– Спасыб болшой... Мне нелза ходит туда...
– Нельзя ходить туда?
– переспросил рыжеусый господин.
– Ну что же, и не надо... Мы закажем в мой или в ваш номер завтрак. Хорошо, мистер Тренч?
Хотя и плохо, но все-таки англичанин понимал своего русского собеседника. На его приглашение выпить он решительно замотал головой:
– Но!.. Но!.. Пить нелза... Но!..
– Немножко, мистер Тренч, немножко...
–
– Чуть-чуть, - показал полпальца рыжеусый.
– Вот столечко, так сказать.
– Цут-цут можна, - кивнул англичанин.
Уборщица, помыв номер Брэйнарда, заперла дверь и ключ передала Тренчу. Тот сунул его в жилетный карман.
Из приоткрытой двери номера, напротив, тонкий голос запел:
Плыви, моя гондола-а,
Озаренная луной.
Раздайся баркарола
Над сонною ре-екой...
Рыжеусый покосился туда и громко закашлялся.
– Отлично, мистер Тренч, - сказал он.
– Где же мы выпьем, у меня или у вас?
– Мне, - ткнул пальцем англичанин в дверь своего номера.
– Очень хорошо. Гут! Послушайте, - подозвал рыжеусый горничную и сказал ей, что принести им из ресторана.
* * *
Напоив до потери сознания англичанина, Розалион-Сашальский вынул у него из жилетного кармана ключ от номера Брэйнарда, и приоткрыв дверь, передал его прохаживающемуся по коридору маленькому улану. Сфорца подозвал Яковлева, шепнул что-то и сунул ему ключ. Тот кивнул головой. Взяв в своем номере гитару, Сфорца вошел в комнату хорошенькой горничной. Оттуда вскоре послышался девичий смех, взвизги.
И в то время, когда Розалион-Сашальский занимался с пьяным англичанином, а маленький граф развлекал горничную, Яковлев вытащил из номера Брэйнарда огромный светло-желтый кожаный чемодан...
* * *
Через час в гостиницу вернулся Брэйнард. Его встретил совершенно трезвый секретарь.
– Все в порядке, Томас?
– спросил его Брэйнард.
– О'кей!
– весело воскликнул Трэнч.
– Хотя случилось довольно комическое происшествие.
– Какое же?
– заинтересовался Брэйнард.
– Чемодан из вашего номера стащили.
– Все-таки стащили?.. Расскажи, как это случилось?
Тренч подробно рассказал обо всем, что с ним произошло.
– Я сразу понял, что этот господин с рыжими усами жулик. Я дал возможность ему делать все, что ему хотелось. Он начал меня спаивать. Я притворился пьяным. Потом он вытащил из моего кармана ваш ключ и передал его своим двум товарищам... Он остался здесь, а они воровали ваш чемодан. Потом я притворился уснувшим, тогда он ушел от меня.
Брэйнард расхохотался.
– Томас, вы чудесный малый!
– воскликнул он.
– Вы заслуживаете большой награды. Имейте в виду - вы ее получите в Англии. Ведь так классически провести негодяев - это же чудо.
– Благодарю вас,
– Какие из себя эти мошенники?
– Один толстый с рыжими усами...
– Так.
– Второй маленький, с черными усиками.
– Так.
– Третий худой, высокий, рябой.
– Понятно. Этих авантюристов я знаю. Но теперь они во второй раз не полезут... Воображаю, как они раскроют чемодан, набитый простыми камнями. Ха-ха!.. А мешок-то цел?..
– Будьте покойны, сэр, - кивнул Тренч.
– Вот, - откинул он подушку на своей кровати. Там, под подушкой, лежал большой кожаный мешок, закрытый двумя замками.
– Я с него глаз не спускаю. А если б кто коснулся, то познакомился б вот с этой штукой, - вытащил он из кармана браунинг.
– Молодчина вы, Томас!
– крепко пожал ему руку Брэйнард.
– Я вам обязан, и вы за все получите мою благодарность.
XXII
К январю 1919 года частями Первой Конной армии был полностью очищен от белогвардейцев Донбасс.
Теперь перед Первой Конной ставилась задача - во взаимодействии с VIII армией нанести решительный удар по остаткам белой армии, находящимся в Ростове.
До Ростова хотя и не особенно далеко, но подступы к городу сильно укреплены. Деникинцы сюда стянули отборные казачьи и офицерские полки, много артиллерии. Кругом курсировали бронепоезда. Англичане подбросили танковые отряды.
Шестого января 11-я кавалерийская дивизия Первой Конной армии совместно с 9-й стрелковой дивизией при активной поддержке советских бронепоездов взяли Таганрог. Белогвардейцы бежали к Ростову.
* * *
Хотя до рассвета еще и далеко, но небольшое село Милость Кураки уже живет суматошной жизнью.
В маленьких оконцах нахохлившихся соломенными заснеженными крышами низких хат мерцают огни. По улицам под яростный лай собак с шумом и криком проходят конные Части. Звонко ржут кони. Скрипит морозный снег под санями и телегами обозов...
Ворошилов и Буденный остановились обогреться и отдохнуть в большой, просторной хате. Здесь шумно и весело. Вокруг жарко натопленной печки стоят, грея руки, начдивы, комбриги, военкомы, заскочившие сюда на минуту получить дальнейшие распоряжения. То и дело слышатся взрывы смеха.
– Эй, Мироненко!
– кричит весело кто-то.
– Что у тебя уши-то мотаются, как у лягавой? Ай, отморозил?..
– Это он их в воде размочил, - отвечает кто-то, смеясь.
Сидящих за столом над картой Ворошилова и Буденного окружила группа командиров.
– Товарищ Ворошилов, объясните, пожалуйста...
– задает один вопрос.
– Товарищ Буденный, скажите...
– перебивает его второй.
И Ворошилов, и Буденный терпеливо отвечают на каждый вопрос, объясняют задачи, поставленные перед той или другой частью.