За гранью Разлома
Шрифт:
Мужчина взвыл и кинулся на Мишу.
— Лови! — крикнул Макс, кидая ему баллон, но тот не поймал.
Чтец ругнулся. Если бы при нём была его книга, всё было бы иначе. Он создавал бы под их ногами ямы и лёд, он заставил бы их одежду гореть, он обжигал бы их глаза горячим воздухом, он ранил бы их и сбивал с толку, отвлекая внимание. От бессилия хотелось выть.
Миша спиной вперёд отступал по речному берегу, не позволяя вампиру подойти слишком близко. Похоже, в его распоряжении было немало печатей, заставляющих растения двигаться по воле колдуна: в вампира вцеплялись древесные корни и камыши, даже трава пыталась
— Макс, давай! — крикнул Слава, и Чтец один за другим кинул ему ещё два баллона.
Последний он решил оставить себе: лишним не будет. Не решаясь приблизиться, Макс стоял, держась рукой за стену автодома, и смотрел, как Кот пытается подойти к вампиру со спины, как вампирша отходит от действия печати и, хватаясь за горло, падает на колени, чтобы почти сразу вновь подняться на ноги и шагнуть в сторону Чтеца.
«Не сдохла, тварь», — зло подумал он, готовясь защищать свою жизнь.
Не пришлось. Пробегавший мимо Миша поймал вампиршу очередным корнем, более толстым, чем в прошлый раз. Пуская искры, та пыталась освободиться, пока Бессмертный на пару с Котом повалили и обездвижили её дружка.
Слава передал Мише баллон. Под воздействием неизвестной Максу печати, рыжеватый газ облаком собрался вокруг головы вампира, не оставляя тому ни единого шанса. Бессмертный присел на корточки, с хладнокровным вниманием наблюдая за тем, как его жертву покидает жизнь.
Вампирша освободилась, но тут же была перехвачена Славой. «Вот и всё», — с облечением подумал Макс, и тут случилось невероятное. Кот уронил печать. Макс видел, как она упала в траву, так близко, шагах в пяти от него. Казалось, Слава и вампирша рванулись к ней одновременно, но багровые искры, вырвавшись из пальцев твари, обожгли Коту ладонь. Вскрикнув, тот невольно отдёрнул её в назад, а вампирша, сжимая его печать в кулаке, кинулась прочь, но не в спасительную темноту ночи, а туда, где над телом её уже наверняка безвозвратно погибшего товарища склонился Миша.
— Сзади! — крикнул Макс, кидаясь на помощь, но было поздно.
Вампирша кинулась на Бессмертного, вгрызаясь в его шею сбоку. Второй укус пришёлся аккуратно на горло. Где-то позади пронзительно завопила Мира, а Бессмертный, не пытаясь спастись, выронил книгу, судорожно поднял руки и, вцепившись в вампиршу железной хваткой, распылил газ, накрыв их обоих.
5. Брат и не сестра
Рада не закричала лишь потому, что ужас стальной хваткой сдавил её горло. Ей хотелось верить, что она ошиблась, что темнота ночи и разводы на оконном стекле обманули её глаза, но нет. Бессмертный в самом деле стоял памятником собственному бесстрашию, крепко держа вцепившегося ему в горло вампира, а потом едва различимые в тусклом свете луны силуэты размылись — должно быть, в дело пошёл газ.
Пять вдохов для вампира, два — для человека. Как долго Бессмертный может не дышать? Как долго он может стоять неподвижно и держать тварь, грызущую его шею? Слава кинулся было на помощь, но Макс остановил его, сбив с ног, и потащил назад, к автодому, подальше от распространяющегося газа. А Бессмертный всё продолжал стоять, и казалось, что весь мир должен был замереть вместе с ним. Но Макс
Должно быть, прошла вечность, прежде чем там, в темноте, что-то упало на землю. Забывая дышать, Рада вжалась в стекло, но видно всё равно было плохо. Что-то зашевелилось. Послышался невнятный, но крайне эмоциональный голос Макса, Мира перестала метаться и теперь лишь тихо шмыгала носом. Крупная фигура приближалась к автодому, и это был не вампир.
Рада вскочила на ноги. Бессмертный, это несомненно был он, и он действительно не умер там, где умер бы любой человек! Она была права всё это время, в отличие от Макса, отца, бабули, Дмитрича, тех, кто иногда выступал на радио с разоблачающими речами… Бессмертный на самом деле оказался бессмертным, и старшая дочь Беляевых метнулась к двери, чтобы встретить его, но Ночка решительно преградила ей путь. Нельзя. Опасно. Скоро те, кого повязанная так хочет увидеть, придут сюда сами.
И они пришли. Дверь автодома открылась, пропуская внутрь восторженного Кота, смертельно бледного Макса и Бессмертного в залитой кровью майке, совершенно живого и невредимого. Щёлкнул выключатель, и Рада зажмурилась: даже тусклого кухонного светильника хватило, чтобы ослепить привыкшие к темноте глаза.
Где-то на своём месте зашуршала затихшая было Мира; она буквально вывалилась с полки и, неуклюже протиснувшись между Славой и Максом, кинулась к своему спутнику. Казалось, она хотела обнять его, но замерла, так и не прикоснувшись к герою, и едва различимо сказала:
— Хорошая работа.
Когда-то Ден рассказал Раде про эффект зловещей долины. Тогда Рада не слишком хорошо поняла, о чём речь, но Мира, сейчас казавшаяся слишком похожим на человека неживым существом, стала весьма наглядным примером. Ещё более бледная, чем обычно, с покрытым испариной лбом и покрасневшими от слёз глазами, она говорила пустым и бесцветным голосом, а её лицо не выражало ничего.
— Мирка…
— Всё хорошо.
Она отвернулась и, снова протиснувшись между охотниками, вернулась к кроватям. Подняла взгляд, с прежним безразличием осмотрев ступеньки, ведущие наверх, опустила голову и забралась в дальний угол максовского дивана, поджав ноги и обняв руками колени.
— Объясни.
Руки Макса едва заметно дрожали; голос — тоже. Бессмертный перевёл на него всё тот же печальный взгляд и улыбнулся — спокойно, умиротворяюще.
— Что именно? — зачем-то спросил он, как будто не понимая единственного, о чём сейчас думали все окружающие, и названый брат Рады дёрнулся, словно ударенный током.
— Почему ты жив? — Слова прозвучали глухо, словно выдавленные сквозь стиснутые зубы.
— Макс. — Бессмертный тяжело опустился на край кухонного дивана. — Я на самом деле бессмертный.
Макс никогда не верил в возможность такого, не верил настолько, что своими аргументами почти заставлял пошатнуться и веру Рады. Почти. Не удивительно, что невнятные ответы друга смогли его разозлить, и вид названого брата — его напряжённые плечи, слегка сгорбившаяся спина, руки с дрожащими пальцами, будто пытающимися не сжаться в кулаки, — пугал. Макс вдруг стал похож на дикого зверя, готового защищаться и нападать, и Рада не была уверена, что когда-либо видела его таким.
— Так не бывает.