За Кубанью(Роман)
Шрифт:
— Надо спешить, — оборвал его Максим. Ему уже известны такие уловки, один раз обжегся. Правда, этот председатель из середняков, проявил себя в последнее время неплохо. В другое время Максим постарался бы выяснить, почему он советует не торопиться. Но сейчас его ничто уже не удержит — секунды считает.
— Как знаешь, — нахмурился председатель. — Только запомни: я говорил — ночуй… — За дверью послышались шаги, и он смолк.
Вошел Зачерий, подозрительно оглядел председателя.
— Почему подводы медленно собираются?! — заорал он. — Смотри,
— Как знаете, — проговорил председатель уже в дверях.
— Тянет с обозом, — заметил Зачерий, когда Алий вышел. — Здоров ведь, а больным прикинулся. Теперь говорит, что подвод мало. Тут рыскают фуражиры банды Сахно, может, пригрозили, вот и юлит. Понять его легко — между двух огней человек постоянно находится, а ведь у него жена, дети.
«Похоже на правду: под дулом бандитского обреза волей-неволей задумаешься, какому богу молиться», — подумал Максим.
Председатель вернулся.
— Тебя зовут, — обратился он к Зачерню. И добавил: — Неизвестные мне лица.
Зачерий не спеша вытер руки и лицо полотенцем, забарабанил пальцами по столу. Нехотя поднялся. Бросил быстрый, словно предупреждающий, взгляд на председателя и вышел. Не будь Максим поглощен своими мыслями, заметил бы, что Зачерий не очень охотно оставляет их с председателем наедине, придал бы значение и взгляду, и словам председателя, по-иному истолковал бы их. Но Максим неотступно думает о Фатимет и Казбеке, мысленно спорит с Фатимет, убеждает, рассказывает что-то мальчишке. И вот она согласна уехать, подвода лихо мчится на станцию.
— Ну что там с обозом? — спохватывается он.
Лицо Алия дергается так, будто он проглотил кость.
— Не слушаешь совета, не надо, — говорит он. — Я сказал: ехать надо завтра, больше не скажу ни слова.
Теперь уже трудно усомниться в его искренности. Очевидно, у него какие-то опасения или догадки. В другое время Максиму и десятой доли этих прозрачных намеков было бы достаточно, чтобы насторожиться, но сегодня его словно подменили.
— Против наших ребят ни одна банда не выстоит, — успокаивает председателя Максим. — Если будет засада, перебьем всех до одного.
Зачерий вернулся быстро.
— Жалуются на председателя, — по-русски говорит он. — Сдам хлеб, разберусь. Говорят, за каждую справку барана требует.
Максим мгновенно кладет на стол кусок.
— Да ты ешь, — смеется Зачерий. — Все равно — народное.
Но Максим поднимается, холодно благодарит хозяина и выходит. Скорей бы! Он ставит впереди обоза тачанку с пулеметом, остальные две тачанки с бойцами пристраиваются сзади. Зачерию подводят коня. Максим глядит на него с завистью.
— Славная лошадь, — не выдерживает он.
— Бери, — Зачерий протягивает повод, — бери…
Максим машет руками: ох, опять эти обычаи — слова сказать нельзя. Зачерий не отстает: возьми да возьми. Ну хоть до города. А то и навсегда, он себе еще лучше достанет. Видя, что от этой любезности ему не отделаться, Максим пересаживается на коня
Пока проезжают аул, Максим с трудом сдерживает коня. Но вот впереди степь. Тут он дает скакуну волю. Какая побежка! Где только этот Зачерий достает лошадей? Всякий раз — другая, и все — отличные скакуны.
— Эй, Максим, подожди, далеко от своих оторвались. Что случится — виноват Зачерий, ведь он на подозрении. Так?
Максим натягивает поводья, переводит коня на шаг. Реплика Зачерия остается без ответа. Это его нисколько не обескураживает.
— Теперь за тобой не угонишься. Ты не особенно увлекайся, — снова предупреждает он. — Обоза и не слышно.
Дальше едут шагом, разговаривают. Зачерий рассказывает забавные истории из жизни Куйжия — героя адыгейских поверий и сказок. Куйжий — вроде черта лысого. Хорошо рассказывает Зачерий, Максим на мгновение обо всем забывает. Со смехом оглядывается. Обоз все так же отстает, да это не беда — там Петро с пулеметом, люди, не раз проверенные в схватках с бандами. Степь шумит, легкий ветерок бьет в лицо, на горизонте, за перекрестком дороги, угадывается сизая громада леса. Цок, цок, цок… Кони дружно высекают искры из булыжника.
Вдруг, откуда ни возьмись, — одинокий всадник. Очевидно, из лесу. Едет навстречу спокойно, по-хозяйски. Что-то знакомое угадывается в его облике. Максима охватывает волнение.
— Это Ибрагим, адъютант Улагая! — вскрикивает он. — Догоним, его нужно взять живым!
Всадник вдруг резко разворачивает коня, дает ему шпоры. Начинается бешеная гонка. Расстояние между Ибрагимом и Максимом сокращается с каждой минутой. Недалеко опушка леса. Максим проскакивает мимо пастуха, пасущего корову. Ибрагим совсем близко.
— Стой! — кричит Максим. — Стой!
И вдруг какая-то неистовая сила обхватывает Максима за грудь, вырывает из седла, бьет о землю. От удара Максим теряет сознание. Приходит в себя от ощущения ожога — это Ибрагим влил ему в рот немного спирта. Пытается подняться, но не тут-то было: он накрепко стянут тонкой веревкой.
«Аркан, — доходит до Максима. — Очевидно, пастух метнул». Так и есть: пастух стоит над Максимом, хохочет, лохматые брови трясутся, словно вороньи крылья.
— Салам, Максим, — дружелюбно улыбается Ибрагим. — Давно не виделись, я сильно соскучился. И полковнику не терпится познакомиться с тобой. Ты хотел поглядеть на него? Сейчас такой случай представится.
Ибрагим счастлив. Ну и прост же этот комиссар. Парень, видно, неплохой, но слишком доверчив.
Раздается топот, подскакивает Зачерий.
— Не копайся! — кричит он. — Сейчас здесь будет тачанка с пулеметом. Послушай, Максим, что передать начальнику?
Максим испытывает запоздалое удовлетворение — все ж таки он был прав в отношении Зачерия. К сожалению, об этом никто не узнает.
— Передай, пусть не волнуется, я скоро вернусь.
Бандиты хохочут.
— Смотри, Аслан, как бы не улетел из седла, — сквозь смех выговаривает Ибрагим.