За ядовитыми змеями. Дьявольское отродье
Шрифт:
Внезапно верзила, засопев, отдернул руку, на которой повисли вцепившиеся мертвой хваткой сразу три молодые змейки. Верзила непонимающе уставился на собственную руку и громко икнул. Потом, почему-то заглянув сперва в мешок, в страхе отшатнулся, стряхнул змей на землю и, упав на четвереньки, быстро-быстро побежал прочь и скрылся за углом.
Стеная от смеха, мы с Васькой подобрали уползающих змей и сочли за лучшее убраться подобру-поздорову: не дай Бог верзила опомнится и вернется… С тех пор прошло много лет, но мы никогда больше не видели людей, бегающих на четвереньках.
Ранним
Когда солнце начинало припекать, мы спускались к морю и подолгу блаженствовали на горячем песке, после чего погружались в прохладные волны. Рыбалка нам наскучила, подводная охота — тоже; последняя стала нам попросту неинтересна после того, как десятилетний сынишка хозяина, у которого мы снимали комнату, выпросив у меня подводное ружье, подбил прямо с берега жировавшего в прибрежных водах крупного судака.
Вечерами мы отправлялись к горячим источникам — маленьким озерам, темная вода которых клокотала и бурлила. В степь старались не углубляться: вечер — время змеиной активности, а мы уже наловили немало пресмыкающихся — корзинка и затянутый частой металлической сеткой фанерный ящик, предназначенные в подарок Марку, были заполнены до отказа.
Сложилось впечатление, что нам поначалу очень повезло, так как змей в этих краях, похоже, было немного, однако происшествие, случившееся с нашим хозяином Федором, заставило нас в своих предположениях усомниться.
Однажды Федор отправился на рыбалку, но вскоре вернулся, оставил удочки во дворе и зашел к нам с маленькой связкой тарани.
— Что с вами, дядя Федя? — спросил Васька. — Вы какой-то не такой.
— Ха! Еще бы! Станешь не таким — чуть было концы не отдал. Честно скажу, натерпелся я страху, ребятки, помирать буду, не забуду!
Отстояв зорю, Федор решил искупаться. Раздевшись, отплыл от берега на порядочное расстояние и лег на спину отдохнуть. Лежал в теплой воде, поглядывал на паривших над морем чаек, размышлял о жизни — делать все равно нечего, рыба не клюет, но вдруг услышал странные, шелестящие звуки. Поначалу не обратил внимания, может, птицы какие-нибудь, — тьма их на побережье. Потом перевернулся на живот, поднял голову, прикрыв ладонью глаза от солнца.
— Издали показалось — чирки. Целая стая. Одни головы торчат, потом пригляделся — и мороз по коже: змеи! Туча! И плывут прямо ко мне. Мать честная, никогда такого не видел! Ну я, конечно, ходу! А куда? Змеи-то от берега плывут, и совсем близко, обогнуть ихнюю стаю не успею. Покуда соображал, а они уже рядом. У меня руки, ноги затряслись, конец, думаю, крышка! Что делать? Набрал побольше воздуха — и нырь. Поглубже. Ухватился за большой камень, чтобы на поверхность не выкинуло, лежу на дне, чувствую, невмоготу, всплывать нужно, не то водичку каспийскую начну глотать. Продержался еще немножко, из последних сил, и торпедой наверх, а змеи уже проплыли и подались дальше, похоже, к островку подались. Вот
Федор был изрядно напуган. Встреча действительно не из приятных, неизвестно, как повели бы себя змеи, окажись в их стае человек. Да и что за пресмыкающиеся — ядовитые или безвредные?
— Какие змеи были, дядя Федя?
— Змеи? Обыкновенные. Пакость — она и есть пакость.
— Ядовитые?
— А пес их разберет. Укусят — вскрытие покажет…
Местные жители змей побаиваются, дядя Федор их тоже не жалует. Были в его жизни случаи. Весной на рыбалке потревоженная змея бросилась на его жену, и только резиновые сапоги спасли женщину от укуса. Дядя Федя тогда проявил незаурядную смелость: большая змея вцепилась женщине в ногу, прибежавший на крик Федор, схватив змею, оторвал ее от жертвы.
— Не поверите, голыми руками проклятущую ухватил. Боязно стало потом… Но тогда была одна змеища, а сегодня — целое подразделение.
Дядя Федя много лет прослужил в армии, поэтому частенько пускал в ход военную терминологию…
«Как вы можете держать дома змей? — спрашивали меня не раз. — Завели бы канареек». Пернатых перебывало у меня немало — ястреб, попугаи, вороны. Жили они в клетках, исключение составлял лишь филин. Днем он мирно спал на пристроенном под потолком толстом сучке, ночами бесшумно летал по комнате. Глазищи блестят, для непосвященного зрелище жуткое.
Филин имел скверную привычку орать по ночам, от его воплей, как писали раньше, кровь стыла в жилах. Ястреб по кличке Демократ, прозванный так за общительный нрав, поначалу тоже пользовался относительной свободой — ему иногда разрешали летать.
По неведомым мне причинам ястреб люто возненавидел женщин. На мужчин он особого внимания не обращал, но стоило появиться дома представительнице прекрасного пола, как ястреб распускал крылья и бросался на нее с истошным клекотом, напоминавшим яростный вопль кота, которому отдавили хвост кованым солдатским сапогом.
Однажды, впрочем, ястреб изменил своим низменным наклонностям и, когда Васька отважно попытался вступиться за очередную гостью, подвергнувшуюся нападению крылатого хулигана, и хотел его отогнать, отреагировал на вмешательство третьего лица быстро и неадекватно — вырвал «лицу» из пальца порядочный кусок мякоти, после чего едва не был заживо ощипан взбешенным пальцевладельцем.
Но все это не шло ни в какое сравнение с тем, что приходится испытывать, когда в доме содержатся пресмыкающиеся. Разумеется, неядовитые, до ядовитых я так и не дошел и, честно говоря, к подобному не стремился.
…Далекое детство, шестой класс. За хорошие отметки и приличное поведение я поощрен родителями очень скромной суммой на карманные расходы. Возомнив себя крезом, я поехал в Москву и первым делом решил сходить в кино, а перед сеансом заглянуть в зоомагазин. Выхожу из магазина счастливый, сжав кулаки. Один кулак в кармане, в другом — мелочь на метро, все, что осталось от подаренной мне суммы. Дома конечно же «авансовый отчет» не утвердят, но это сущие пустяки в сравнении с тем, что домашним предстоит пережить, — ничего не скажешь, хорошенький сюрприз я им приготовил!