Забудь меня такой
Шрифт:
Карим присел на край кровати и осторожно дотронулся до ее руки. Майя замерла.
– Я никак не пойму, ты это или не ты, – честно сознался он.
– Ну конечно, я! – Майя передернула плечами. – Ты же обещал, что я помолодею, вот я и молодею. Можешь потрогать волосы – настоящие.
Карим осторожно прикоснулся к ее голове, провел по ней рукой, запустил пальцы в черные пряди. Майя невольно замерла, сладкой дрожью откликаясь на эту ласку.
– Невероятно, – тихо произнес Карим.
– Почему? – притворно удивилась Майя. – Мы же с тобой верили, что так произойдет – вот оно и произошло. Сперва – твоя ледяная ванна, а сегодня я нашла лошадь и проскакала на ней по здешним долинам – вот тебе и
– Признаться, я не думал, что все случится так скоро.
– А зачем тянуть?! – Майя радостно расхохоталась. Для нее было в новинку, но она наслаждалась тем, что может держаться как женщина, счастливо уверенная в отсутствии у себя физических изъянов. Ведь только что в ванной комнате она убедилась, что дряблая кожа на животе, последствие беременности, отравлявшая ей каждый взгляд в зеркало после душа, теперь была гладко натянута на крепкие мышцы. Такой фигуры у нее не было не то что в юности, а никогда вообще.
Карим продолжал поглаживать ей волосы, но делал это уже словно по инерции, несколько растерянно. Майя догадывалась, в чем дело: ее спутник привык быть тем, без кого она никак не могла обойтись – ее надеждой, опорой, путеводной звездой, наконец. Теперь же, когда такие козыри, как молодость, красота и уверенность в себе, были на руках у Майи, он не представлял, что ему делать дальше. Разве что пожелать ей счастья, сложить рюкзак и вернуться в Крым.
Намазывая лекарственной мазью свои злополучные локти, Майя вновь подумала о том, что, пожалуй, совершила сегодня ошибку: нужно было не шарахаться как черт от ладана от этого черепа, а исследовать пещеру до конца. Она ведь заранее предполагала, что там могут быть захоронения – чего же теперь пугаться? Сбывшихся ожиданий? К тому же где, как не в захоронениях, искать сокровища? Счастье обретения клада почти всегда идет рука об руку со смертью.
– Карим…
– Да?
– Скажи… – она не собиралась задавать этот вопрос, он вырвался как естественное продолжение мыслей. – Скажи, что бы ты сделал, если бы нашел клад?
– Насколько большой?
– Ну… – Майя еще не задумывалась об этом и применила единственный значимый для нее критерий. – Скажем… достаточно большой, чтобы купить на него квартиру.
Она замерла, с интересом ожидая ответа, но ждать пришлось считанные секунды.
– Отдал бы половину тебе, – ответил Карим.
– Почему? – Майя потрясенно вскинула на него глаза.
– Ну, тебе же нужна квартира – вот и будет, с чего начать.
– А тебе не нужна?
Карим пожал плечами:
– Ты же видела мои дома. Других мне и не надо.
– Так и будешь всю жизнь перекати-поле? – спросила Майя, печально чувствуя, что разговор кренится куда-то не туда.
– Зато мхом не обрасту! – Карим засмеялся.
– А вдруг тебе когда-нибудь захочется иметь семью?
Карим вновь рассмеялся, но уже несколько принужденно:
– Думаю, ни одной нормальной семье не захочется иметь такого мужа, как я.
– Ладно. Понятно. И что же ты все-таки сделаешь со своей половиной клада?
Карим поднялся с кровати и подошел к окну, так что теперь Майя не видела его лица, один черный силуэт на фоне подсвеченных розовым закатных облаков.
– Тоже отдам тебе, – услышала она. – Пусть у тебя будет дом, и семья, и все, что ты хочешь.
XXV
Майя была бы рада отправиться к заветной горе другой дорогой, чтобы не сталкиваться вновь с пастухом, но боялась, что в этом случае не сумеет правильно сориентироваться. Впрочем, ее опасения оказались напрасны: на сей раз старый турок не возник на ее пути. Более того, с дороги исчезло и то дерево, под которым он вчера сидел, а ведь оно было таким приметным! Невысокое, раскидистое, сплошь в розово-фиолетовых цветах, растущих
– Ты смотришь на дорогу? – спросил Карим.
– Уж это место я не пропущу, – откликнулась Майя.
Она была возбуждена авантюрностью их экспедиции, но как никогда в жизни тверда в желании достичь горы. Словно она двигалась к давно поджидавшей ее цели и требовалось лишь не испугаться в третий раз, а спокойно протянуть руку и получить свое. С утра они с Каримом взяли машину напрокат, с трудом отыскали в хозяйственном магазине достаточно мощные фонари, запаслись батарейками и веревкой. Карим пожалел, что в крошечном Гёреме негде раздобыть альпинистское снаряжение, а как пригодились бы сейчас крюки, чтобы загнать их в розовое тело горы!
– Будем вгрызаться зубами! – серьезно пошутила Майя.
Карим в очередной раз поглядел на нее с удивлением. Он, видимо, никак не мог привыкнуть к тому, что в новом юном теле его спутницы поселилась новая, в чем-то беспечная, а в чем-то бесстрашная душа.
Они уже въезжали в горную долину. Глядя в окно, Майя с удовлетворением отмечала, что сегодня не так изнуряюще жарко, как вчера, потому что небо с утра затянуто. Из-за этой мглы не поймешь, который час… Она привычно бросила взгляд на запястье, но не увидела там циферблата. Мысли мгновенно прокрутились во времени назад, к тому моменту, как она сняла часы, отдав их в качестве платы старому турку. Вот так. Если вспомнить, что произошло с ней после расставания с часами и поверить теориям Карима, то это похоже на сделку: время берется больше не замечать, сколько ей лет, если сама она берется не следить так пристально за своим календарным возрастом. Обдумывая эту мысль, Майя на какое-то время перестала обращать внимание на горный пейзаж, а затем, бросив взгляд в окно, торопливо воскликнула:
– Вот здесь! Приехали!
Они выбрались из машины. Глядя, как Карим навьючивает на себя все их нехитрое снаряжение и стройно выпрямляется вслед за тем, Майя думала: и почему никогда раньше ей не приходило в голову любоваться его молодостью? Отмечала. Завидовала. Пыталась доискаться до причины. Пыталась повторить. Но почему не любовалась и не гордилась? Почему не смотрела на него с той глубокой и светлой радостью, которую вызывает у любящего любимый человек. И что за неуловимая граница отделяет чувство от отсутствия чувств? Уж, казалось бы, в эти минуты их души стремились к одной цели, слаженно, как никогда прежде, но попробуй преодолей эту коварную дистанцию между дружбой и любовью! Будь Карим ее случайным попутчиком, ей было бы проще. Будь он ее врагом, ей тоже было бы проще. А вот идя рука об руку, было бы странно вдруг ни с того ни с сего повернуться друг к другу лицом и положить руки друг другу на плечи. Вчера, когда он сказал ей, что отдал бы ей свой клад, она чуть было не вскочила с постели и не бросилась к нему, стоящему у окна. Но побоялась, что он воспримет ее порыв как проявление меркантильности. А после порыв прошел, и вновь пальцы их рук сплетены, и ноги шагают в такт, но объятия уже невозможны.
Они остановились. Карим без каких-либо комментариев с Майиной стороны узнал то место, что им предстояло исследовать.
– Тебе уже приходилось раскапывать могильники? – почему-то шепотом спросила женщина.
– Приходилось.
– Они были похожи на этот?
– Нет. Я раскапывал курганы, а они похожи на маленькие холмы. Даже холмики, если похоронен незнатный человек. Были еще дольмены – гробницы тавров, но это просто крупные камни, сложенные в виде домика с плоской крышей.
– Так ты работал археологом?