Загадка тауматургии
Шрифт:
Спинокрыл замолчал.
Амелия спокойно ждала. На решение требовалось время. Будь она на месте зверька, не согласилась бы. Слишком много неизвестных. Фея не доверяла себе подобным. Другие феи казались жалкими тенями театралов. Искаженными пародиями. Вид их душ оживлял неприятные воспоминания.
Вдалеке щелкнули ножницы.
Амелия подавила приступ страха. Оно не здесь. Вестник остался в Закулисье. Она в безопасности.
— Звучит невероятно, — ответил спинокрыл. — Какая-то фея снимет оковы?
— Я — Почтенная.
— Доказательства? Насколько я знаю, они мертвы.
— И как я могу доказать? — спросила Амелия. — Рассказать что-то про эпоху Пробуждения? Как ты поймешь, что я говорю правду?
— Намеренно закапываешь себя? Умно. Ты потеряла мое доверие.
— А оно было? — улыбнулась фея. — Ты ничего не теряешь. Из нас двоих в шатком положении — я. Практики из другого района уже заявили претензию на эти земли?
— Ты много знаешь.
Амелия пожала плечами.
Ничего необычного. Люди обращались к тауматургии для получения власти и денег. Жадность — общая черта всех практиков. Большая часть тауматургов южного района мертвы. Положение оставшихся пошатнет донос.
Она очистила место, и другие захотели его занять. Ожидаемый итог. Поэтому фея спешила с побегом.
— Итак? — спросила Амелия. — Договор таков: ты даешь мне соотношения, а я снимаю оковы. Избавлюсь даже от связи с какой-нибудь погребенной заживо оболочкой, если твой хозяин настолько подозрителен.
Иногда проскисиологи привязывали фей к отдаленной и труднодоступной оболочке на краю света. Камень на дне океана, мешок глубоко под землей, труп животного в ящике. Они запугивали фей. Угрожали поместить в эти оболочки, если ослушаются.
Забавно. Люди продвинулись в привязке души дальше театралов. Раз в сутки мост между душой и телом ослабевал, и силы прилива уносили душу в Закулисье. Проскисиологи придумали «магниты души» — формулу, которая постоянно удерживала душу на Сцене.
— Чем оплатишь молчание? Свобода в обмен на числа. Что насчет моего молчания?
Амелия улыбнулась.
Слово в слово. Она бы запросила то же самое, поменяйся они местами. Фея предусмотрела этот поворот разговора.
— В эпоху Пробуждения меня называли Скульптором плоти. Какое тело хочешь?
— Человеческое. Молодое.
— Предлагаю временное решение, — протянула руку в сторону зверька Амелия. Раскрыла ладонью вверх. — Я изменяю нынешнее тело по вкусу. Позже подселю в живую девушку. Сойдет?
— Вполне.
Зверек сорвался с крыши, замахал крыльями и сел на ладонь феи. Рука опустилась под весом.
— Слушай внимательно, — произнес спинокрыл и медленно продиктовал соотношения для четырех чудес. Каждое число с точностью до тысячных. — Я хочу...
Амелия направила ману в душу. Сотворила преображение.
— Благодарю.
По
Спинокрыл раскрыл пасть. Маленький розовый язычок бешено задергался, словно червяк. Из горла вырвался сдавленный писк. Бесполезно.
Фея создала в душе новую формулу преображения, и крик оборвался.
Преображение. Амелия расширила владение, накрыла им зверька целиком с душой.
Преображение. Разорвала все связи, кроме души и «магнита» в спинокрыле.
Тело дрожало от судорог.
Она поднесла собеседницу ко рту и медленно, словно для ребенка, прошептала:
— Я восстановлю голосовые связки. Закричишь, и я разорву твою душу. Отвечай честно, иначе тебя ждет участь хуже смерти.
Направила ману в душу. Создала формулу для преображения. Восстановила горло и легкие зверька. Собеседница не закричала.
«Умница», — подумала фея.
— Сколько разведчиков видели меня?
— Один. Я.
— Твой хозяин знает обо мне?
— Нет.
— Отлично.
Преображение. Мышцы в голосовых связках завязались в узел. Преображение. Язык вывернулся наизнанку. Преображение. Легкие сжались в пару точек.
Больше она не заговорит.
Преображение. Позвонок пробил череп и вырвался наружу. Преображение. Грудная клетка и конечности слились в единое костяное лезвие и вылезли с другой стороны. Преображение. Кровь сжалась в алый шарик. Он вывалился из разорванной плоти и упал на землю. Преображение. Мех и мышцы собрались в рукоятку.
Внешний вид оружия готов.
Амелия обратила взор на «пульт» вокруг души феи. Еще одно нововведение людей.
Оковы состояли из трех частей: «магнита души», «пульта» и «связанной бомбы».
Второе представляло собой слой с доступными для феи формулами. Свободная фея — верная смерть практика. Поэтому проскисиологи создавали «пульт», в который добавляли формулы — «кнопки». Фея нажимала их маной, когда желала воспользоваться.
Если сущность из грез пыталась использовать формулу не из доступных, срабатывала «связанная бомба». Механизм разрывал связь между душой и оболочкой. Особо жестокие практики разрушали им души фей, превращали в отголоски.
Амелия насчитала пять «кнопок». Больше, чем она ожидала. Практики ограничивались двумя. Изредка тремя.
Узница тянула тонкий жгутик маны к ближайшей.
«Наивное дитя».
Преображение. Формула сломалась. Преображение, преображение, преображение, преображение. Амелия разрушила все «кнопки». Узница осталась с пустым «пультом».
Мана в душе феи запульсировала.
— Не выйдет, — прошептала костяному клинку Амелия.
Преображение. «Связанная бомба» увеличилась вдвое.