Загадка тауматургии
Шрифт:
Фея топнула каблуком по облачной земле. Пространство сотрясла волна. Половицы под внучкой Фреи подпрыгнули и растворились в воздухе, стены рассыпались в пыль. Удар вырвал Гисли из лап грез, к ней вернулась осознанность.
Амелия ухватилась за ярчайший образ в голове и топнула второй раз. Намного сильнее.
Кудрявая земля вокруг взорвалась облачными фонтанами, брызги огромными пальцами устремились в небо и сомкнулись над головами практиков.
Внутренние стенки белого купола пожелтели до цвета неба в
Практики и фея оказались на белой платформе посреди ядовито-желтого пространства.
Вдалеке вспыхнула белая точка. Еще одна. Еще. Еще, еще, еще. Мириады звезд рождались на одинаковом расстоянии друг от друга. Они быстро остывали и блекли, превращались в огромные мутные шары. Внутри вставали и корчились в безумном танце тени.
Гисли помотала головой и осмотрелась.
— Где мы?
— Дома, — ответила Амелия. После катастрофы Забвения она возводила коконы с этими декорациями. Вспоминала прекрасные времена. Обманывала себя. Говорила, что это все очередное представление. — Мир, который мы потеряли.
Фея посмотрела на практиков.
— Хотели убить меня в сюжете? Выдернуть из тела и запереть в ловушке?
— Такой была одна из задумок. Шансы на удачный сюжет были малы. Мы надеялись, что разум Гисли обратит на тебя внимание и построит сюжет на твоем убийстве.
— Слишком много неизвестных. Ты согласился на это? Трус, вроде тебя?
Максвелл не ответил.
— Теперь я убью вас, — шагнула она вперед. — Развею души и сбегу. Если ваши союзники убьют мое тело, я сбегу и затаюсь. Жизни двух опасных практиков будут достойной платой за потраченное время.
Алхимишка спокойно стоял на месте. Гисли не повела бровью.
— Вы не сильно взволнованы. Блефуете?
— Как я и сказал: у нас было несколько задумок.
— Мы пришли убить тебя, — влезла в разговор Гисли. — Уничтожить душу можно или вестником на Сцене или напрямую в Закулисье.
Амелия заметила через взор маны слабую связь на Максвелле. Она обрывалась на конце.
Что-то кольнуло снаружи кокона. Фея ощутила это, как укус насекомого. Нечто пролезло внутрь. Оно вгрызалось и продвигалось глубже, глубже и глубже.
— Заметила? — спросил Максвелл.
Пол между феей и практиками взорвался. Обломки разлетелись. Сквозь облака пыли Амелия увидела металлическую руку.
Ее покрывали старая зеленая краска и ржавчина. Пластины вместо кожи, провода заменяли мышцы. Рука резко раскрылась и ударила по земле. Вместе с треском до феи донесся гул.
За рукой показалась вторая. Человеческая. По коже ползли глубокие трещины, плоть напоминала разбитый фарфор. Из многочисленных дыр вылезали провода.
Существо вынырнуло из пола и поднялось над облаками пыли.
Оно горбилось, как старик. Из одежды на нем были только брюки. Листы металла на одной
Внутри рядом с органами виднелись трубы и шестеренки. В них не было упорядоченности. Разные части соединялись друг с другом без намека на понимание. Мешанина труб и проводов. Так представляет станок малый ребенок.
«Другая фея?»
Она посмотрела на душу гостя. Знакомых швов не было. Одну треть заменяла другая душа. Две части бились друг об друга. Первая — наиболее целая — удерживала их вместе.
«Отголосок и безликий».
— Привет... Амелия, — произнес отголосок. Голос двоился. Слова произносил мужской, а детский повторял с секундной задержкой. — А я... все еще существую.
— Привет, Сэмюэль.
Интерлюдия 10.1. Цигель Рузов (часть 1)
Больше всего Цигель Рузов не любил шумную толпу и излишнее внимание к собственной персоне.
Сегодня было 14 тиума 597 года. В зале для празднований толпились гости, а их любопытные взгляды пронзали его.
Цигель всем телом ощущал внимание присутствующих. Кожа зудела, будто по ней ползали сотни насекомых. На внешней стороне ладоней выступила сыпь. Хорошо, что он надел белые перчатки.
— Доброго вечера, господин Рузов, — подошел к нему мужчина в черном костюме. Он двигался медленно и скупо, держал ровную осанку и больше напоминал деревянную куклу, нежели живого человека. — Как поживаете?
— Прекрасно, маркиз Незеров. Как вы? Как ваша дочь? — ответил Цигель заученным на уроках этикета приветствием.
— О, она здравствует! — улыбнулся маркиз Незеров. — Я хотел бы вас представить. Не уделите нам пару минут?
Цигель молча кивнул, и мужчина повернулся к группе дам. Одна заметила его взгляд и шагала к ним.
Празднование закатил отец в честь объявления Цигеля наследником рода и становления герцогом. На мероприятие слетелась вся местная знать. Маркизы приглядывались к новому хозяину этих земель. Графы лишний раз мелькали перед глазами маркизов и договаривались о будущих встречах. Была у дворян и другая цель.
— Это моя вторая дочь, Елизавета Незерова, — представил маркиз даму.
Она протянула герцогу руку, и Цигель поцеловал ее.
Наследник поднял взгляд на девушку.
Яркое зеленое платье со шлейфом, сжатая корсетом талия, белое от пудры лицо и две черные мушки.
На подобных празднованиях Цигель держался в тени, говорил от силы с пятью людьми за вечер и уходил одним из первых. Не удивительно, что дама поставила на лицо две мушки: одну над губой, вторая у глаза. Девушка понятия не имела, каких дам выбирал наследник: кокетливых или страстных, поэтому отметила и то, и то.