Загадка тауматургии
Шрифт:
Амелия села на кровать. Глубоко задумалась. Что может пойти не так? Какой наихудший исход?
Сэмюэль не удивился приглашению в кокон Максвелла. Алхимишка сбежал в начале войны. Почему на лице парня не проскочило ни одного чувства во время встречи? Фрея перед смертью что-то рассказала? Максвелл вернулся в столицу?
Неприятно. Что насчет внучки Фреи? Насколько наглая девчонка подготовила ее? При первой встрече Гисли отнеслась к Амелии с явной враждебностью. Задобрить ее не выйдет. Договориться — то же. Внучка
Как надавить на Максвелла? Алхимишка получил все ответы. Для него знания Амелии потеряли прежнюю цену. Остались угрозы.
— Его нужно избегать любой ценой, — встала фея с кровати и подошла к окну.
На улице по дороге проносились кареты, по тротуару текла река прохожих.
Взять людей в заложники? При худшем исходе она ничего не сделает Максвеллу. Все упиралось в неизвестность. Насколько Амелия задурит ему голову. Сможет ли фея убедить его в своей силе? Сможет вывернуть положение в свою пользу?
У нее не было соотношений для феи. На опыты с маной не было времени. Они займут недели.
Амелия толкнула дверь и спустилась на первый этаж. Отдала хозяину гостиницы письменные принадлежности.
— Извините, — неуверенно обратилась она. Подражала манере речи Сэмюэля. — У вас нет ручки? Металлической.
— Ручки? — переспросил мужчина и бросил взгляд на перо. — Зачем вам?
— Хочу одолжить на один день, — вытащила фея из рюкзака неиспользованный лист бумаги. — Мне нужно для написания договора. Чернильница у моего друга есть, а вот с ручкой беда.
— Я не понимаю вас. Могу дать перо.
— Долгая история, — виновато отвела она глаза. — Перо не подойдет. Мне нужна ручка. Она у вас есть? Всего на день. Верну этим вечером.
— Есть, — нахмурился хозяин гостиницы. Нагнулся за стойку и достал ручку. Протянул Амелии.
— Благодарю, — положила в карман плаща и вернулась в номер.
Сняла плащ и рубашку. Оттянула бинты на правой руке. Направила острый конец ручки. Занесла и вонзила в вену на внутренней стороне локтя.
Боль ослепила. На секунду фея потеряла сознание.
Она крепче сжала ручку и вырвала из плоти.
Хлестнула кровь.
На краю битов росло алое пятно. Кровь двумя ниточками сползала по руке, собиралась на локте и бусинками падала на половицы.
Амелия зашипела и дрожащей рукой выставила ручку перед собой. Кончик окрасился в багровый. Отлично. То, что надо.
Фея выпустила ее, и оружие упало на пол.
Взяла рулон бинтов, который после происшествия на заводе купил Сэмюэль, и обмотала новую рану. Сжала руку в локте, чтобы остановить кровь.
В том туманном графстве — кажется, дитя человека называло его Пейлтаун — Сэмюэль занес заразу. Из-за этого парень принимал по одному листу кровяника каждый день.
Амелия
Заражение превратило кровь в опасный яд. Грубо говоря.
Слабостью Гисли были чувства, а Максвелла — брезгливость.
Глупо угрожать человеку с солидным боезапасом под рукой тоненьким ножичком с ядом. Но если этот человек боится не столько самого яда, сколько вероятности заразится? Что, если одна мысль о нечистотах в крови будет сводить его с ума?
«От меня он будет ждать изощренных задумок и долгоиграющих последствий», — подумала Амелия.
Максвелл не ожидал прямого удара. На этом она и сыграет. В опасный миг ударит «отравленной» ручкой, занесет в его тело заразу. Неожиданность ошеломит его, и фея сбежит. После их стычки Максвелл выйдет из игры. «Грязная» кровь украдет все внимание алхимишки.
Амелия кивнула сама себе. Меры противодействия обоим практикам готовы.
Фея оделась, взяла бинты и обмотала косынку вокруг правой руки. Правдоподобно передать немую руку она не могла. Максвелл и Гисли видели Сэмюэля с этой косынкой. Должно сработать.
Правая рука покоилась на груди. Амелия накинула на плечо рюкзак, положила конверт с кошельком в карман плаща и вышла из гостиницы. Окровавленную ручку бросила в другой карман. В правый. Если ее раскусят, она освободит руку из косынки и выхватит оружие.
Она молча шагала по оживленной улице. Трость отстукивала нервный отрывистый ритм. Подражала походке Сэмюэля.
Навстречу двигался нескончаемый поток прохожих. Мужчины в плащах и фраках. Женщины в длинных платьях и с зонтиком от солнца.
Это было невыносимо. Фея вглядывалась в лица людей. Узнавала каждого встречного. В точности могла назвать, кто от кого произошел. В мыслях проносились имена старых знакомых.
Может, они очнуться? Стоит назвать имена, и они вспомнят ее? Возможно, они раздробили души на сотни миллионов осколков. Может, они еще живы? Где-то в глубине каждого человека... Может, они вспомнят хоть что-то?
Бесполезно. Имена не назвать. Забвение исказило их. Превратило прекрасные имена в набор природных звуков. Всплеск воды, удар молнии, треск костра. Оно так издевалось над ними. Забрало не только личности, но и имена.
Амелия осталась одна. Совершенно одна.
Остальные Почтенные разорвали души, когда осознали, что их друзья и знакомые не играли. Что все их слова и действия не были сюжетом. Это представление не закончится никогда.
Фея встала на пешеходном переходе. Офицер на середине дороги размахивал двухцветной палкой.
На лице растянулась улыбка. Амелия усмехнулась.
«Вот и ответ на твою загадку, — подумала она. — Не нужно никого убивать. Не нужно отбирать желания. Достаточно ничего не делать. Забиться в угол и ждать. Ждать, пока закончится бойня».