Заклятые враги
Шрифт:
Больше, чем у той Лиа, счастливой влюблённой женщины, которую так хотелось бы видеть и её возлюбленному, и её детям.
Дорога неспешно, самоуверенно тянулась вперёд - словно вела куда-то в глубины Магического Источника.
– Ведь он вновь вернётся, Первый?
– Шэйран оторвал взгляд от зелени на обочине, стараясь не отвлекаться больше на извилины тропы.
– Вновь захочет крови? Вновь пожелает жертв? В очередной раз будет разрушать то, что осталось от этого мира?
– Тэллавар?
– невнимательно, не оборачиваясь, переспросил
– Источник.
– О, источник… Я не знаю, по правде, - пожал плечами Дар.
– Сказал бы, что нет, но подобное не напоить досыта кровью и не загнать дальше глубокой ямы - из всякой пропасти найдётся выход, даже если она кажется изначально бездонной. Да и глупости - верить в то, что победили мы раз и навсегда. Он накопит в себе постороннюю боль, которой истекает этот мир, наберётся уверенности - источник тоже мыслит, только особенно, по-своему… а потом всё, так или иначе, повторится. Я б ответил, что, может быть, тогда и мы опять воскреснем, и твоя сила вернётся, чтобы защитить этот мир, но так просто никогда не случается. Разве стоит думать нам о том, что будет дальше?
Рэй не ответил. Жить здесь и сейчас - какая глупость!
– Твой отец до жути безответственен, - продолжил Дарнаэл, - хотя и побеждает практически каждый раз. Я не встречал в своей жизни более везучего человека - он притягивает людей, будто бы магией. На меня смотрели с уважением, со страхом - но никогда я не встречал такого обожания во взглядах толпы. Как он вернул себе трон… Странное дело.
– Какое это имеет значение?
– Рэй не стал догонять Первого, они так и переговаривались, словно вокруг не было никого, кто мог бы их услышать.
– То, как мой отец стал королём, знает каждый ребёнок. Все достаточно сильно устали от бабушки, чтобы отказываться от нового правителя, нового шанса на свободу и счастье.
– Я веду к тому, что тебе стоит реагировать на всё проще. Жить сегодняшним днём - победа или поражение, жизнь на этом не заканчивается. Зачем думать о том, что будет через много тысяч лет?
– А что было бы, - не реагируя на эти слова, проронил Рэй, - если б мой дар оказался у моего отца, а у него появилось желание овладеть этим волшебством? Если б у него был шанс перекручивать сознания людей изнутри?
– В нём есть зачатки. Та же зелень, - уклончиво ответил Первый.
– А если правду?
– Это большой, огромный даже груз на плечах. Трудно понять, как жить с этим - свыкнуться, ограничивать свою силу. Я не думаю, что Дарнаэлу следует владеть чем-то подобным. Он для этого слишком безрассуден.
– Вот потому, - скривился Шэйран, - даже если бы мне хотелось так просто отбрасывать все сомнения в сторону, как в моём возрасте делал это отец, я не имею права. Не так ли?
– Мудрые короли рано седеют, - сухо ответил Первый.
– У них для того слишком много тревог. Элвьента не слишком страдает от того, что ею правит человек, поддающийся первому же порыву.
– Нет, не страдает. Не страдает,
В тот же миг в сантиметре от лошадиной морды пролетела стрела.
Громкий крик - больше похоже на призывной вопль, чем на человеческий звук, - раздался, кажется, справа, где-то в тех отвратительных кустах. А после слева сыпануло бесконечным градом стрел, словно где-то там потерялся их магический источник, вроде того, что с чарами, только на этот раз с вполне человеческим, подчиняющимся неодарённым рукам оружием.
Их было, наверное, слишком много - Шэйран насчитал десяток и сбился. Где-то за спиной громко заржали кони, у него на глазах с лошади соскользнул Первый, без своей магии - совсем не тот могущественный бог, которого хотелось бы увидеть.
Сколько их?
Мелькнул торресский флаг, торресские доспехи. Зазвенели мечи, полыхнуло магией - на архипелаге никогда особо не колдовали, и от вспышки волшебства Моники сразу трое отступили, ослеплённые, напоролись на мечи и шпаги своих союзников.
Кто-то рассмеялся в стороне, словно женщина с мечом - это что-то невероятное. Эрри? Вероятно, она - кто ещё мог броситься вперёд с таким остервенением.
Но их было слишком мало.
Рэй, казалось, наблюдал за всем со стороны. И тело двигалось само по себе, словно не принимая в расчёт своего собственного хозяина. А сознание застыло где-то вдалеке, у тех деревьев - он, право, видел, как лезвие касается горла, а торресский командир с громким, надсадным рыком приказывает всем остановиться.
– Может быть, мы неправильно узнали, - голос его звучал дразняще, словно предрекая что-то, - но не эрроканская ли принцесса и элвьентский принц блуждают по далёким дорогам?
Рэй скосил глаза - он вновь был самим собой, наверное. Ничего не умеющим, почти изнеженным глупым принцем, у которого оружие из рук выбивают первым же ударом.
И его сестра - тоже не воин. Им, конечно, остальным к горлу меч не приставили. Может быть, потому, что сражались они лучше, может, потому, что и так остановились - если одному перережут горло, остальным идти уже смысла нет.
Мёртвые - или раненные, - разумеется, были. И Эрри с остервенением сжимала в руках выхваченный у врагов меч, и Анри, словно последовательница воинственной девы, и Кэор - дарнийская школа ни для кого не проходит даром.
Но что они могут? У Моники, не оправившейся после ранения, сил недостаточно даже на пятерых, не говоря уже о трёх десятках. Можно вспомнить что-то хитроумное, разумеется, но не в бою - она ведь не из тех ведьм, что постоянно в сражениях, она ещё не умеет этим управлять. У Эльма - длинный порез на правой руке, и вряд ли он способен держать оружие сейчас в руках - только зажимать кровоточащую рану.