Законы подлости
Шрифт:
Всего месяц назад моя жизнь была спокойной и скучной до вздохов святых грешников. Но теперь у меня не только была диадема с сапфирами за годовой бюджет города, но и объявился живой отец - уважаемый и известный в определённых кругах глава Совета профессоров Королевского Ботанического общества. А он сам-то об это знает? Конечно, знает, демоны его разрази!
Теперь его предложение воспользоваться профессорской лабораторией, его вопросы не просто к моим исследованиям, но и ко мне стали ясны. Какая же я глупая, стоило сразу понять, что профессора Фольцимера не могла так заинтересовать работа какого-то
Повалившись на кровать, я уставилась на рисунки цветов на потолке. В темноте их движение было едва заметно, но я сразу вспомнила человека, которого всегда называла своим отцом - Лайонела Ладье.
Он был со мной недолго, но научил многому. Сердце тоскливо заныло, а глаза вновь увлажнились, когда вспомнился день его похорон. И вот сейчас я узнаю имя настоящего отца. Имя мне знакомое. Представить профессора Фольцимера своим отцом было очень трудно. Сквозь пробившееся слезы я тихо рассмеялась. Все это время! И какие же они с мамой дети, раз не могли прямо признаться мне в своей тайне. Перед глазами пролетел момент их встречи в библиотеке, видимо, первой после долгих лет, и сразу стало понятно странное поведение мамы.
И что мне надо было делать? Как утром встретиться с мамой? Или отправиться в Общество и встретиться в коридоре с Фольцимером? Все это было выше моих сил. Почему просто нельзя все забыть и жить, как раньше? Без знания этой тайны и без… без Себастьяна де Фоссе. Но повернуть время вспять не был способен ни один колдун, даже самы й сильный, да и, честно, без Себастьяна мне уже не хотелось жить. Без его раздражающего поведения и улыбок, заставляющих сердце сладко сжиматься. Без его сюрпризов и поцелуев…
Я подняла голову и в который раз посмотрела на прикроватную тумбу. Диадема никуда не исчезла, как и бархатная коробочка. Сейчас мой взгляд был прикован как раз к последней. Схватив ее, открывая, перевернулась на живот. Поддалась желанию и примерила браслет. Золото охладило кожу запястья, и мне стало как-то спокойнее. Словно, наконец, приняла важное решение. Кого я мучаю своими размышлениями? Только себя…
Интересно, где сейчас Себастьян? Еще во дворце? Снова поднявшись на ноги, я вздохнула, сжала камушек у застежки указательным и большим пальцем и зажмурилась.
Пространство вокруг завибрировало, я почувствовала давление в районе солнечного сплетения, а затем кругом засветилось так, что даже с зажмуренными глазами мне стало ярко, на пару секунд я потерялась в пространстве, а затем неясная сила вытолкнула меня из воздуха на твердую землю.
Я осторожно приоткрыла глаза. Комната, в которой оказалась, была погружена в тишину и мрак. Благо, в окне виднелась луна, света которой хватало, чтобы рассмотреть очертания мебели. Но, если честно, лучше бы я не видела ничего, потому что вид огромной расстеленной кровати с четырьмя деревянными столбиками заставил меня замереть. Пока я рассматривала шелковое постельное белье, за спиной отворилась дверь, озаряя комнату светом, и я услышала взволнованный голос Себастьяна:
–
Обернувшись, я увидела главу Тайного сыска в домашних штанах. В одних домашних штанах. Ох, святые грешники, заберите меня к себе. Стараясь не опускать взгляд на мускулистую грудь, я прочистила горло и ответила:
– Кажется, ты приглашал меня в гости.
Себастьян подошел совсем близко, всматриваясь в мое лицо.
– Ты плакала. Селина, если я…
А вот о своем внешнем виде я совсем не подумала. Старое домашнее платье, на голове, наверное, самое настоящее гнездо, а лицо опухшее и покрасневшее от слез. Да, хороша принцесса.
– Нет, - упрямо покачала головой, хотя все и так было ясно.
Сама не понимая, откуда во мне проснулось столько храбрости, я попросила:
– Поцелуй меня.
– Селина, да что произошло?
– Себастьян нахмурился, проводя ладонью по моей щеке.
– Пожалуйста.
Честно, если бы он снова что-то сказал, я бы заплакала у него прямо на груди. Как хорошо, что долго уговаривать его не пришлось. Губы накрыли мягким поцелуем. Я обхватила Себастьян за плечи, приподнимаясь на цыпочки, а он сжал мою талию, так бережно, будто я могла растаять. Хотя, почему будто? Кажется за минуту поцелуя я превратилась в теплое масло, не иначе.
Не знаю, когда поцелуй из нежного превратился в требовательный, но как-то внезапно стало слишком жарко даже в легком домашнем платье, а тело натянулось как пружина, и от каждого легкого прикосновения его рук к моей спине, талии, груди, бедрам я выгибалась, пытаясь стать еще ближе.
Тяжело дыша, Себастьян отстранился, опаляя горячим дыханием лицо. Провел большими пальцами по моим щекам. Оказывается, из глаз снова полились слезы. Себастьян проложил цепочку из мелких поцелуев по моим щекам и крепко обнял, приподнимая над землей. Я спрятала лицо у него на плече и всхлипнула.
– Моя маленькая девочка, что же такое… - шептал он мне на ухо, целуя волосы.
– Хорошая, милая, не плачь, мы все исправим, обещаю. Сейчас я тебя отпущу, мы пойдем в гостиную, сядем, выпьем чая и ты мне все расскажешь.
Себастьян опустил меня и убрал упавшие на лицо светлые пряди, прилипшие к мокрым щекам.
– Ты ведь хочешь чая, да? Горячего, черного? Кажется, у меня даже шоколад был, - де Фоссе улыбнулся, всматриваясь в мое лицо.
– Селина?
– в голосе снова послышалось беспокойство, и я поспешно кивнула.
В гостиной горел только один настенный светильник, создавая в комнате полумрак. Себастьян усадил меня на низкий мягкий диван. Я утонула в маленьких темно-синих подушечках. Вот бы не подумала, что у главы Тайного сыска будет такой удобный диван. Ожидала скорее встретить какую-нибудь жесткую софу, призванную, скорее, пытать гостей, чем располагать к приятной беседе.
Пока Себастьян готовил чай, я, не стесняясь, осматривалась. Пару кресел, деревянный столик с большой царапиной по самому центру, шкаф с книгами и папками бумаг, на одной из полок даже нашелся маленький, кажется, порядком усохший кактус. Около дивана стоял шкафчик поменьше, с целой коллекцией алкоголя разного калибра. В общем, ничего интересного, ну, кроме кактуса, разумеется. Стоит сказать Себастьяну, что даже кактусы любят свет и воду.