Залетела от Братвы
Шрифт:
Я стряхиваю с себя хватку Олега и поправляю куртку, пронзая Сержа последним тяжелым взглядом. — Соберись, Серж. Пока я не сделал это за тебя.
Серж вытирает рот, глядя в землю, словно избегая моего взгляда. Я знаю, что он все еще зол, но ему больше нечего сказать. Не здесь. Не сейчас.
Мы поворачиваемся, чтобы уйти, но не раньше, чем я успеваю уловить облегченный вздох бармена. Мне не нужно напоминать ему, кто мы, но только выражение его лица говорит мне, что он не забудет эту встречу в ближайшее время. Он знает, что лучше не давить слишком сильно.
Я
— Отвези Сержа домой. Пусть на этот раз он останется там, — бормочу я, мой голос все еще напряжен от разочарования.
Олег коротко кивает. — Я разберусь.
Я смотрю, как он направляется к Сержу, который все еще стоит у бара, тяжело прислонившись к кирпичной стене. Олег перекидывает руку Сержа себе на плечо и помогает ему дойти до машины.
Когда я поворачиваюсь, чтобы уйти, голос Олега останавливает меня: — Тимур.
Я останавливаюсь, оглядываюсь через плечо. Взгляд Олега встречается с моим, серьезный, но спокойный. — Серж не единственный, кто борется. Тебе тоже нужно следить за собой.
Я злюсь на его слова, но не отвечаю. Олег один из немногих, кто может говорить со мной так без последствий, но это не значит, что мне нравится это слышать. Особенно сегодня вечером.
Я засовываю руки в карманы и иду к своей машине, мои мысли все еще несутся. Серж ускользает, выходит из-под контроля, и это его настигнет, если он не остановится. Хуже того, если наши соперники увидят в нем эту слабость, они ею воспользуются.
Я беспокоюсь не только о Серже. Его слова, хоть и невнятные и пьяные, задели за живое. Какой смысл во всей этой власти, если она ничего не может исправить?
Я стиснул зубы, отталкивая эти мысли, пока сажусь в машину. У меня сейчас есть дела поважнее.
Пока я веду машину, мои мысли неизбежно возвращаются к ней. Дженнифер. Женщина, которая ускользнула сквозь мои пальцы, как дым, после той ночи. Никто не уходит от меня, не без чертовски веской причиныы. Но она ушла. Никаких объяснений, никакого второго взгляда, просто ушла. По какой-то причине это гложет меня с тех пор.
Я сжимаю руль крепче, кожа скрипит под моими руками. Я ничего не чувствую ни к кому — уже давно. Эмоции — это просто обуза в моем мире. Они убивают людей, ослабляют самых сильных мужчин. С ней все по-другому. Как будто ее отказ только заставил меня хотеть ее еще больше, как будто она какая-то неразрешимая головоломка. Это бессмысленно, и это только больше меня бесит.
Она отличается от других, это точно. Не как те женщины, которые бросаются на меня из-за моей власти или денег, надеясь урвать себе кусочек моей жизни. Дженнифер, похоже, не заботило все это, или, может быть, она просто хорошо притворялась, что ей все равно. В любом случае, она ушла. Я должен был забыть о ней в ту минуту, как она ушла, но вот я здесь, спустя недели, все еще думаю о ней.
У нее хватило наглости вести себя так, будто это ничего не значит. Как будто я ничего не значу. Вот что делает
Резкий вздох вырывается у меня, когда я заставляю свой разум сосредоточиться на дороге. У меня есть более серьезные проблемы, с которыми нужно справиться. Серж все еще набирает обороты, а мне нужно управлять империей мафии. Я не должен тратить время на мысли о какой-то стажерке, которая, вероятно, не хочет иметь со мной ничего общего. Как бы я ни старался, она продолжает прокрадываться в мой разум.
Я качаю головой, как будто это может прогнать мысли о ней. Но это не так. Ее лицо, ее тело, ее чертово отношение — все это застряло там, как какая-то инфекция, от которой я не могу избавиться.
Мой телефон жужжит на центральной консоли, прерывая мои мысли. Я хватаю его, бросаю взгляд на экран. Это Олег.
Я прижимаю телефон к уху. — Что?
— Серж дома, — говорит Олег, его голос хриплый, но ровный. — Я сам его высадил. Он в отключке, возможно, не проснется до завтрашнего дня.
— Хорошо, — бормочу я, все еще стиснув челюсти от оставшегося разочарования. — Убедись, что он больше не уйдет без моего разрешения. Он был безрассуден, и я не позволю ему все испортить.
— Я буду за ним присматривать, — отвечает Олег. Последовала пауза, прежде чем он добавил: — Ты сделал все, что мог, Тимур. Он просто… потерян сейчас.
Потерян. Слово эхом отдается в моей голове, и я морщусь. У меня нет времени на эту сентиментальную чушь, но я знаю, что Олег имеет добрые намерения. Серж — мой брат, и я всегда буду делать все возможное, чтобы защитить его, даже если это означает вытащить его из его собственного самоуничтожения.
— Я знаю, — наконец говорю я, хотя голос у меня напряженный. — Просто следи, чтобы он не попадал в неприятности.
— Сделаю. Я буду держать его в узде, — говорит Олег, прежде чем повесить трубку.
Я кладу телефон обратно в консоль и откидываюсь на водительское сиденье, глядя на пустую дорогу впереди. Серж дома, но я знаю, что это не конец. Он слишком глубоко в своем дерьме, чтобы просто вылезти, и самое ужасное, что я не знаю, смогу ли вытащить его на этот раз. У меня и так достаточно забот по управлению Братвой, поддержанию порядка в бизнесе и борьбе с врагами.
И Дженнифер.
Она не принадлежит моему миру. Я понял это в тот момент, когда увидел ее, с широко открытыми глазами и невинную. Она из тех девушек, которые должны быть погружены в свою карьеру, в безопасность своего маленького пузыря, а не спутаться с кем-то вроде меня. Это именно та невинность, которая тянет меня. Мне хочется ее испортить, сделать ее своей. То, как она посмотрела на меня той ночью, словно не могла устоять, но и не хотела сдаваться, — это застряло во мне.
Какого черта я позволяю ей лезть мне под кожу? Это смешно. Я должен сосредоточиться на бизнесе, на Серже, на том, чтобы все шло гладко. Я никогда раньше не позволял женщине так дурить мне голову, и не собираюсь начинать сейчас.