Залетела от Братвы
Шрифт:
Мейв нежно сжимает мою руку. — Я понимаю, но ты не можешь вечно нести это одна. Это несправедливо по отношению к тебе и к ребенку. Тебе нужна поддержка, Джен. Нравится тебе это или нет, Тимур — часть этого уравнения.
Ее слова задели меня сильнее, чем я ожидала, и я чувствую, как комок подступает к горлу. — А что, если он не захочет иметь с этим ничего общего? А что, если он просто… уйдет?
Мейв решительно смотрит на меня. — Тогда это на его совести. По крайней мере, ты будешь знать, что дала ему шанс. Ты не делаешь что-то неправильное, сказав ему правду.
Я делаю глубокий вдох, чувствуя, как тяжесть принятого мной решения давит на меня еще сильнее.
Я не знаю, что делать.
Глава 10 — Тимур
Я вхожу в зал заседаний в Empire City Estates, мои глаза сканируют комнату. Знакомый запах полированного дерева и свежего кофе витает в воздухе, когда я пробираюсь во главу стола. Генеральный директор вместе с Лиамом Расселом и несколькими другими высокопоставленными должностными лицами уже сидят, ожидая начала совещания. Рассел встает, увидев меня, горя желанием поделиться результатами последней маркетинговой кампании.
— Мистер Шаров, — начинает Рассел с энтузиазмом. — Кампания имела огромный успех. За последнюю неделю мы привлекли больше лидов, чем за весь предыдущий месяц. Стратегия мисс Джуэлс действительно попала в цель.
Я киваю, довольный. — Хорошо. Я хочу увидеть цифры.
Пока Рассел выводит отчет на экран, я окидываю взглядом комнату. — Где мисс Джуэлс? — спрашиваю я. Это странно, учитывая, что этот успех — в основном ее заслуга. Я ожидал, что она будет здесь, в центре внимания, и возьмет на себя всю ответственность.
Рассел выглядит немного взволнованным. — Она должна быть здесь с минуты на минуту.
Прямо по сигналу дверь открывается, и входит Дженнифер, ее лицо бледное, а движения медленнее обычного. Она извиняется еще до того, как полностью входит в комнату.
— Прошу прощения за задержку, — бормочет она, и ее голосу не хватает обычной уверенности. — Я… я плохо себя чувствую.
Я внимательно наблюдаю за ней, когда она садится, замечаю темные круги под глазами и то, как она держит живот. Она выглядит… хрупкой. Больной.
— Что случилось? — спрашиваю я, голос звучит тверже, чем я предполагал. — Почему ты опоздала?
Дженнифер встречается со мной взглядом, явно испытывая дискомфорт. — Кажется, у меня пищевое отравление, — признается она, глядя на свои руки. — Меня тошнит уже несколько дней.
Тошнота. Это слово звенит у меня в ушах, и по какой-то причине оно ощущается как нечто большее, чем просто пищевое отравление. Что-то в ее поведении заставляет меня думать, что в этой истории есть что-то еще. Мои челюсти сжимаются, и я не могу остановить поток мыслей, проносящихся в моей голове. Она выглядит уязвимой, и часть меня — та, к которой я не привык — хочет заботиться о ней. Я хочу спросить больше, докопаться до того, почему ей действительно плохо, но сейчас не время.
Встреча продолжается, но мое внимание все время возвращается к ней. Она пытается поддерживать дискуссию, но очевидно,
Это не похоже на меня — беспокоиться о том, что кто-то болен, тем более о сотруднике. Я известен тем, что веду жесткий образ жизни, никаких оправданий не допускается. Это… это другое. Дженнифер другая.
Пока Рассел рассказывает детали кампании, я не могу избавиться от странного чувства, что мне нужно что-то сделать. Я не знаю почему, но когда я смотрю на нее, мне становится не по себе.
Наконец, когда Рассел заканчивает свою презентацию, я смотрю на Дженнифер, затем снова на остальных в комнате. — Мисс Джуэлс, — говорю я, голос мой твердый, но осторожный, — возьмите отпуск на следующую неделю. Отдыхайте и восстанавливайтесь. Вы бесполезны для команды в таком виде.
В комнате наступает кратковременная тишина. Рассел выглядит так, будто увидел привидение. Моя репутация опережает меня — обычно я не терплю опозданий, тем более, если кто-то приходит больным. Но мысль о том, что она заставляет себя работать в таком состоянии, раздражает меня.
Глаза Дженнифер слегка расширяются, явно удивленная. — Я… я все еще могу работать…
— Я не прошу, — перебил я ее, мой тон не оставлял места для спора. — Возьми неделю отпуска. Это приказ.
Среди остальных за столом раздается короткий ропот. Рассел хмурит брови, вероятно, удивляясь, почему я так снисходителен. Мне все равно. Это моя компания, и я сделаю все, что, черт возьми, захочу. Я хочу, чтобы Дженнифер поправилась. Чем быстрее она встанет на ноги, тем быстрее мы сможем продолжить эту кампанию.
Дженнифер медленно кивает, явно испытывая противоречие. — Хорошо. Спасибо.
Встреча продолжается. Я едва слышу, что говорит Рассел. Его голос звучит фоном, пока я продолжаю поглядывать на Дженнифер. Она сидит напротив меня, пытаясь сохранять спокойствие, но я вижу, что ей тяжело. То, как она сжимает край стола, ее костяшки пальцев побелели, едва заметная морщинка на лбу — ей нездоровится. Я никогда раньше не заботился о чем-то подобном, но с ней я волнуюсь.
Рассел прочищает горло, вырывая меня из раздумий. — Как я уже говорил, Тимур… мы прогнозируем еще десять процентов роста к концу квартала, если продолжим в том же духе.
Я моргаю, понимая, что пропустил все, что он только что сказал. — Повтори, — требую я, мой тон резкий. Рассел неловко ерзает, его глаза нервно бегают по комнате.
— Конечно, — запинаясь, говорит он, — я говорил, что если компания продолжит работать на таком же уровне, мы увидим значительный рост доходов — возможно, на десять процентов к концу квартала.
Я киваю, делая вид, что я сосредоточен, но мои мысли тут же возвращаются к Дженнифер. Мне не нравится, что я так отвлечен. Я известен своей сосредоточенностью, своей безжалостностью в бизнесе. Сегодня я не могу выбросить ее из своих мыслей. Это меня бесит, но… Я не могу это остановить.