Заложники Света

Турчанинова Наталья Владимировна

Атэр с восторженным воплем ввязался в бой на четвертом враге. Правда, Гай сразу оттолкнул его в сторону, принимая на себя тяжесть рычащего темного зверя, прыгнувшего вперед гораздо быстрее, чем его хозяин. Сцепившись, они покатились по земле. Одной рукой преторианец держал тварь за горло, другой пытался дотянуться до кинжала. Храмовник раньше державший тварь на поводке, бросился вперед, желая одним ударом покончить с занятым борьбой Гаем. Настала очередь эллана спасать преторианца.

Он, что есть сил, заорал, отвлекая внимания жреца от друга, а затем бросил меч. Превратившись в размытый круг, клинок совершил

три оборота и по рукоять вошел в лицо храмовнику. Несколько мгновений Атэру понадобилось на то, чтобы выдернуть оружие из тела мертвеца и подбежать к визжащей твари. Его короткий гладиус вонзился в бок зверюге, но та как будто не заметила этого, продолжая щелкать зубами у самого лица преторианца и драть когтями его лорику. Эллан ударил еще раз. И еще. И еще. Безрезультатно. Снова издав воинственный вопль, Атэр вскочил на спину живучей твари, взялся за рукоять меча двумя руками и принялся наносить в загривок и шею зверя удар за ударом. Гай, которому теперь приходилось удерживать вес не только животного, но и человека, застонал от напряжения.

Арэлл с последним оставшимся в живых храмовником кружили в осторожном ожидании. Жрец, видя как умерли его товарищи, не торопился бросаться в бой. Девушка научила его осторожности. Но элланка жаждала закончить поединок как можно быстрее. С гневным криком она бросилась на врага, ударила спатой снизу вверх, затем, тут же, без остановки, сверху вниз. Затем крест накрест. Потом в голову. В живот. По плечу. Крутанула тяжеленный меч над головой. Подрезала. Опять уколола, целясь в глаза. И, наконец, пнула следящего за мечом врага ногой в колено. Когда тот потерял равновесие, рубанула в грудь. Клинок рассек кожаную тунику, плоть, ребра и добрался до сердца. Кровь, брызнувшая во все стороны, попала девушке на хитон, лицо и шею.

В этот самый момент демонический пес содрогнулся в предсмертных судорогах, заскулил и, обмякнув, упал на Гая. Взмокший Атэр, сжимая в руках окровавленный меч, соскользнул со спины твари. Гай, изрядно испачканный в крови, сбросил с себя мертвого зверя, медленно встал на колени. Эллан помог ему подняться.

– Идемте. – Арэлл хотела повесить меч на пояс, но поняла, что у нее нет ножен, и протянула оружие Гаю. Тот взял спату, глядя на девушку настороженно, холодно, почти враждебно. В отличие от Атэра, который улыбался, играя ямочками на щеках.

– Кто учил тебя драться? – раздраженно поинтересовался преторианец.

– Потом, Гай. Нам нужно поторопиться. – Она вдруг почувствовала, что очень устала. – Идемте, пожалуйста.

Как они добрались до дворца, Арэлл не запомнила.

Глава 3
Разрешение на смерть

Народный трибун Тиберий Гратх стоял на коленях перед алтарем в храме Некроса. «Высший Господин, Повелитель Рэйма, обрати взор на недостойного смертного слугу. Поверни колесницу свою к жилищу скорби. Взываю к тебе у подножия идола твоего…» Такими словами начинался призыв Верховного демона – Правителя Великой Рэймской империи. Бывало, что он откликался. Если считал просителя достойным своего визита.

Больное колено ломило от холода каменных плит. Тиберий чувствовал, что еще немного, и он обезножеет на месяц, не меньше. Но это самая ничтожнейшая плата, на которую он мог рассчитывать.

Только вчера, в поздний, неурочный, час Адриан Марий срочно вызвал его в свой

особняк, прислав гонца – запыхавшегося темнокожего раба, который ничего не мог сказать о причине лихорадочной спешки, но имел, пожалуй, самые быстрые ноги в городе.

Гратх, наплевав на постоянно напоминающую о себе боль, прибыл к другу верхом, пренебрегши носилками.

– Первое заклание состоится через три дня. Не’Лктаур лично выбрал жертву. – Префект посмотрел на него покрасневшими слезящимися глазами, отвел взгляд. Зачем-то похлопал ладонью по своему блестящему панцирю.

– Кто? – коротко спросил Тиберий, хотя уже предполагал, что услышит в ответ.

– Твой Гай.

– Он личный телохранитель невесты наследника.

– А что я могу сделать?! Что сделать?!! Самому лечь под нож, чтобы спасти твоего щенка?! Так меня не возьмут! Слишком стар!

– Да, Марий. Нас не возьмут. Мы слишком стары. Будут убивать наших молодых. Тех, кто хочет хоть что-то изменить. Нам позволят тихо доживать, трястись, жрать вино и тискать хорошеньких рабынь. А они будут умирать! За нас. За тебя! – Тиберий ткнул префекта чашей с вином в грудь. – Мой брат умрет за тебя, старая свинья, чтобы ты мог прожить еще пару лет.

…Утром оба сидели в новом особняке Ферста. Сенатор был бледен до синевы и запивал горе неразбавленным вином. Его единственный сын служил в личной гвардии императора и вместе с Гаем был занесен в смертный свиток Не’Лктаура.

Сам префект, мрачный и злой после вчерашней пьянки, с черными кругами под глазами и плохо выбритой физиономией, возлежал за столом и сосредоточенно мял в коротких толстых пальцах хлебный мякиш.

– Ну, неужели ничего нельзя сделать?! – Страдальчески вопрошал Ферст, глядя на всех по очереди покрасневшими, заплывшими глазами. – Марий, ты же меня знаешь. Любые деньги заплачу. Убери имя Севера из списка. У тебя шесть тысяч человек, выбери любого другого.

Адриан выругался, плюнул на мраморный пол и показал сенатору неприличный жест.

– Вот тебе, а не любого другого.

Страдающий отец не оскорбился на грубость.

– Хорошо-хорошо, не убирай совсем, передвинь подальше. На полгода, ну хотя бы на месяц. Ты же знаешь, я в долгу не останусь.

– Иди императора попроси. Или Не’Лктаура, пусть он твоего сынка не больно режет.

Сенатор непритворно застонал.

– Ему всего двадцать. Почему он должен умереть так рано?! Кому я все это оставлю?! – Он с ненавистью оглядел роскошную трапезную, украшенную розовым мрамором и статуями. – Потолок раскрывающийся. На обедающих цветы падают. Кому нужен этот раскрывающийся потолок?! Кому, я вас спрашиваю?!

– Ко мне каждый день приходят и ноют – убери из списка, перенеси на месяц! – Адриан, схватил сенатора за край тоги, сгреб в кулак тонкую ткань. – Ну, перенес и что дальше?! Пройдет месяц, и его все равно зарежут!

– За месяц много чего может случиться. – Жарко зашептал Ферст. – Например – умереть император.

– Да! Надейся! Он тебя переживет. – Префект оттолкнул его и пригорюнился. – Тиберий, что скажешь?

Сенат был в панике. Почти у всех сыновья состояли в охране императора. И каждый из них мог стать подношением Высшему демону. Военные пребывали в состоянии пока еще тихого бешенства. Отправлять под нож элитные войска мог только сумасшедший.